– Лучше до третьего, – серьёзно сказала я.

– Точно. Сделаю фото со всадниками Апокалипсиса.

– Извини, что я отвлекла тебя сегодня, – нерешительно сказала я. – Я знаю, что вы с Леной редко видитесь, и наш разговор вполне мог подождать до завтра. Как представлю, что ты сидишь у Лены дома и пишешь мне вместо того, чтобы общаться с ней, мне становится неловко.

– Н-не совсем у неё, – с заминкой ответил Ант. – На съёмной квартире.

Я моргнула.

– Лена снимает квартиру? В Иркутске? Но там ведь не самые высокие цены на недвижимость, а с вашими гонорарами… гм, прости.

– Да ничего. Всё очень просто, Рэйн. Она замужем.

Остаток отбивной слетел с моей вилки в минус бесконечность.

Лена. Замужем.

Ой, мама…

– Не может быть, – чужим голосом произнесла я. – Сколько лет вы уже работаете вместе, девять? И всё это время у неё был муж?

– Был и есть.

Та-а-ак. Кто там пять минут назад беспокоился об этике, и чтобы никого не обидеть?

Уж точно не я.

– Кошмар, – честно сказала я. – Ты прости, я всё-таки спрошу, а то не засну. А её муж знает о вашем долгом и плодотворном соавторстве? Я имею в виду, о его романтической части?

– А ты как думаешь?

«Нет, конечно, – хотела сказать я. – Ни один нормальный здоровый мужик такого терпеть не будет».

Но в кои-то веки я сначала подумала. И успела сообразить, что Ант в первую очередь примерит эту фразу на себя, а оскорблять я его не хотела.

Просто… просто я была в шоке. Идеально прекрасная история любви оказалась адюльтером с замужней женщиной?

– Я думаю, он не знает, – наконец сказала я. – И, конечно, я никому не скажу.

Ант утомлённо вздохнул.

– Это не секрет, Рэйн. Как и то, что она на десять лет меня старше. Просто ты среди нас недавно, и каких-то вещей просто не знаешь.

Лучше бы и не знала. Чёртова богема. Мама дорогая, я-то думала, писательский и ролевой мир – весёлые подростки, которые остаются друзьями даже в сорок, и молодые мамы, которые начинают писать в декрете и обрастают тысячами читательниц. Ну и пара неудачливых алкоголиков на сдачу. А тут вот такое.

И ещё…

По голосу Лене было явно меньше сорока. Сколько лет ей было, когда они с Антом познакомились? И, что куда важнее, сколько было самому Анту?

Я прикрыла глаза. Чёрт. Во что я влипла, а? Даже в латиноамериканских сериалах такого не бывает.

– Я, гм, не могу не спросить, – очень осторожно сказала я. – Тебе было восемнадцать?

– Когда мы с ней познакомились?

– Например.

Я почти наяву увидела на лице Анта усталую улыбку.

– Да, Рэйн. Я несколько старше, чем может показаться.

– И то хлеб, – вздохнула я. – Выпьем за двойные стандарты? Я только что переживала, что у меня возникнут к тебе чувства и будет чёртов любовный треугольник, а тут уже впору пентаграмму рисовать.

Ант негромко засмеялся.

– Как я понимаю, чувства тут же пропали?

– На ближайшие полчаса – напрочь, – честно сказала я. – Я в слишком большом ужасе. Дальше будет видно.

– Передавай ужасу привет.

А ведь и правда ужас. Хочу в уютный домик, где никто никому не изменяет и все на всех женятся в последней главе. Можно даже в предпоследней.

– Ужас говорит, что ты крупно попал, – сообщила я. – Даже он в ужасе.

Ант промолчал. А я…

…Я вдруг вспомнила их письма, что я читала когда-то в инстаграме. Чужие письма, пусть и выставленные для всех. Я практически их не помнила, но основное содержание могла повторить даже сейчас. Циник во мне ехидно говорил, что я могла бы писать такие тексты даже с закрытыми глазами. Раз-два-три, как отбивать такт в музыкальной школе.

Но романтик… романтик считал иначе.

«Кажется, иногда куски твоего текста с успехом заменяют мне сон и воздух. И много чего ещё. Чёрные буквы на дне высохшего моря, и слова в скобках, и зачёркнутые строки, и сложное математическое уравнение под названием «поэзия».