Открываю рот, чтобы поблагодарить и намекнуть: дальше мне бы не хотелось его задерживать, но мужчина опережает меня:

– Да у тебя на лице все написано. Нет, – кратко отвечает он на мое невысказанное предложение. – Поехали.

Я послушно сажусь в машину. Стресс коснулся и меня своим невесомым, но жалящим крылом. Брат вообще в ступоре. В ломке, связанный по рукам и ногам. Мне даже пришлось разок как следует отвесить ему оплеуху, чтобы вытянуть из нервных раздумий.

А саму трясет. Операция у Зорины была очень сложная.

– Что в итоге? Как там твои? – искренне интересуется Роберт, прежде чем включить зажигание.

– У меня племяшка родилась! – с облегчением выдыхаю, наконец-то позволяя себе немного расслабиться. Эмоции бурлят и кипят в крови. – Все так переживали. Очень сложная беременность.

– Я рад. Правда. Поздравляю.

Роберт улыбается и кажется в это мгновение мальчишкой.

– Спасибо, – расцветаю я.

– Адрес назовёшь? Или придется гадать?

На этот раз мужчина не торопится. Несмотря на свободные дороги, скорость держит невысокую.

– Я, кстати, договорился, завтра твою машину сможет осмотреть мастер.

– Ничего себе, какой ты быстрый.

– Мне несложно.

– Роберт, это неправильно.

– Да я ж ничего не сделал.

– Сделал и сам это понимаешь. А я не могу принять. Извини. Но… правда не могу. Я сама с машиной разберусь.

Роберт выглядит дико довольным, его лицо озаряется внутренним светом.

– Пффф. Сама, – расслабленно он выворачивает руль. – Я-то думал, за тебя кто-то другой разбирается, тем более ты так громко об этом вспоминаешь, я и не вклиниваюсь уже. А сама-то это ж другое дело.

– А тебе что, не за кого больше разбираться? Не верю.

– Конечно, есть люди, за которых я безусловно в ответе. Но это совсем другое, – и колко возвращает мою же фразу, останавливаясь возле моего подъезда. – Ты ведь это и сама понимаешь. Идём, провожу.

И уже у двери меня вдруг осеняет:

– А как ты угадал, где мой подъезд? – роняю я челюсть.

– Никак, – смело заявляет Роберт. – Просто на автомате сюда встал. К себе не пригласишь, конечно?

– Конечно нет, – отрезаю я с милой улыбкой. – Я не вожу домой мужчин.

– Я так и знал, – наигранно сокрушается он. – Номер тоже не оставляешь кому попало?

– Ты угадал.

Распахивается дверь, мы выпускаем парня с девушкой.

– Спасибо за по… – благодарю я мужчину, пока он придерживает для меня дверь, и вдруг он с тихим ругательством одергивает от нее руку. И я подмечаю кровь на его коже.

– Вот же… – вновь тихо ругается он и пытается стряхнуть кровь с руки. Кривится и косится на дверь. – У вас тут гвоздями, что ли, дверь приколачивали?

– Не знаю… – сдержать удивление мне не удается, – я не замечала раньше.

Глазами нахожу «преступника». Да, действительно. Гвоздик горделиво торчит. Длинный. Как Роберт себе полруки не распорол – неизвестно.

– Дай посмотрю.

– Что там смотреть? – отнекивается мужчина, отводя руку в сторону. – Все нормально.

– Да где нормально?! С тебя кровь капает!

– Ну значит, не всю ее еще у меня выпили, – лыбится стоит. И так хорош в этот момент: зубки скалит, дьявольски хитрые глаза горят. Ну точно чертяга!

– Роберт, – стараюсь погасить веселую улыбку. – Это не смешно.

– А что? – иронично дергает он бровью. – Ты передумала и приглашаешь меня в гости?

– Нет, – строго прищуриваюсь. – Но рану обработать надо. Доставай аптечку.

– Я сам. Не волнуйся. Иди со спокойным сердцем.

– Да знаю я вас мальчишек. Ничего ты обрабатывать не будешь. Пойдём.

– Обойдусь, – капризничает Роберт.

– Я серьезно. Повреждение тканей, должно быть, довольно глубокое. Нужно продезинфицировать рану.