Гневно пыхтя, смотрю на вилку, мечтая ее вставить в шею этому наглому мерзавцу. Совсем берегов не видит.

Вместо этого разворачиваюсь и с ровной спиной, точно палку проглотила, выхожу из кухни. Как говорится, от греха подальше. Видит Бог, однажды Илья Муромцев поплатится за все свое хамство.

И тогда я буду на Олимпе, а он внизу, там, где ему и место!

9. -Глава 9-

ГЛАВА 9

АДЕЛЬ

Хвала небесам, что есть такой добрый и понимающий меня во всем Вячек, который возит в универ и с универа, благодаря чему я не иду пешком по лесам и полям в любую погоду.

Но есть и обратная сторона медали, он, очевидно, видит во мне романтичный объект, а взаимностью ему ответить я не могу.

Не потому, что он какой-то не такой. Нет, он вполне себе хороший парень!

Вот только у меня не ёкает, а насильно мил все-таки не будешь.

Последние несколько дней в доме Муромцевых проходят тихо, и все имеет свою причину: «родители» вернулись, и значит шаткое перемирие наступило.

—Доча, ты чего не ешь ничего? — а у меня и правда кусок в горло не лезет.

Напротив меня сидит Илья, после очередного бадуна, на меня не смотрит, но напряжение в воздухе имеется.

— Да спала плохо, мам, а так все хорошо.

Отец Ильи с кем-то говорит по телефону, а затем присоединяется к нам.

—Молодежь, чего носы повесили? Улыбку не вижу на ваших лицах, — полный воодушевления, он подходит к столу, наклоняется к матери и целует в макушку.

Это смотрится нежно, а я замечаю, как по лицу Ильи проходит спазм, судорога прямо искажает смазливую физиономию. Муромцев явно испытывает отвращение и скрывать его не собирается.

Вот взять бы эту тарелку с омлетом и об голову расшибить, но мозгов ведь не прибавится!

Сжимаю челюсть и возвращаю внимание к маме, она светится — это главное, а этот говнюк не испортит здесь ничего.

—А у меня нет допинга, как у тебя, бать, — недовольно бурчит Илья, чем привлекает к себе внимание.

Только тупой бы не понял, о чем он. Давай еще скажи, что моя мать приворожила отца на определенную фазу луны!

—Да что ты? А кажется, что ты вчера допингнулся как надо, запах стоит на всю кухню, — в голосе отца чувствуется напряжение, и моя мама тут же старается перевести тему в другое русло.

—Мальчики, ну что вы сразу? Каждый имеет право расслабиться, — несмело произносит, улыбаясь лучезарно.

Илья хмыкает, а я надеюсь, что он не свистанет больше ничего такого, чтобы обидеть мою мать, иначе я буду душить его прямо тут. И никто меня не остановит!

—О да, я заметил, как вы у нас расслабляться любите. Действительно, а чего напрягаться, если мужик все порешает? Вернее, не мужик, а его баблишко…—бросает грубо, отодвигая от себя тарелку. Он бросает меткий взгляд в мою мать, ехидненько улыбаясь, и тут уже взрываюсь я.

—Ты хамло!

—А ты нахлебница вместе со своей…

—Рот закрыл, иначе я тебе помогу это сделать! — гремит отец Ильи, и все мы сейчас замираем, а я еще и не дышу. Никогда не слышала, чтобы он так громко разговаривал.

—А то что?— нагло лыбится, упираясь руками в стол. Пальцами играет, бровями двигая вверх-вниз.

—Быстро в мой кабинет! Мне стыдно за твое поведение, — разносится на всю кухню, и мне так хочется поддержать Муромцева-старшего, но вместо этого молчу, иначе рикошетом прилетит

—Ты меня еще в угол поставь, па. Я давно уже не мальчик, так что рычагов давления у тебя…мммм… мало, — просто издевается над отцом Илья, выкручивая нервы мужика в ноль.

—Ну тогда ты справишься сам дальше, без моих кредиток, да?

Улыбка тут же перестает быть яркой. Муромцев хмыкает, мол, его это совсем не трогает, но мы все всё понимаем ведь, да?