— Что думаешь по этому поводу?

Маска скрыла его эмоции, но глаза — все, что виднелось из-за нее — отразили удивление. Наконец, мой телохранитель пообещал:

— Я выясню, что смогу.

— Только осторожно, ладно? И без лишнего шума.

И опять донеслось привычное:

— Как госпожа пожелает.

Меня уже мутило от этой фразы.

За окном пели цикады, месяц трепетал в облачной вуали. Все тихо, мирно. Все спокойно. Но такой же умиротворенной ночью что-то страшное произошло с моими предшественницами. Я не знаю наверняка, живы они или нет. Они были беременны, но никому не говорили об этом. А потом…

В дверь настойчиво постучались. Сонная служанка, что спала в той части покоев, которая ближе к главному входу, спросила:

— Кто там?

Невнятный голос тихо ответил. Служанка мгновенно вскочила с дивана и отперла.

Я услышала:

— Проходите, ваше высочество, не смею вам мешать…

За газовой занавеской очертился стройный силуэт Алиры.

— Веста, прости, что беспокою тебя среди ночи.

— Проходи, мне все равно не спалось, — улыбнулась гостье я. — Садись, пожалуйста.

Она села. Замялась на пару минут — видимо, разговор нас ждал непростой.

— Веста, я пришла к тебе за советом. Отец хочет выдать меня замуж за военного вождя ингуров…

— Вот дерьмо! — не сдержалась я. — Ой, прости. Прости, как-то само вырвалось.

Нельзя было так говорить, ведь Алира эйрийка. Местные девочки с молоком матери впитывают благоговение перед замужеством. Но дочь государя вовсе не обиделась. Она заулыбалась и схватила меня за руку, с надеждой заглядывая в лицо, будто я могла сделать для нее нечто важное.

— Ты меня понимаешь! Я так и знала, что ты меня поймешь.

Ингуры — народ суровый и воинственный. У них много всяких диких обычаев и традиций. Те же гаремы, например. Даже любвеобильные эйры от такого отказались, а ингуры нет. Так и норовят затащить в свои гаремы новых молоденьких наложниц!

Ненавижу…

— Хреновая тебя ждет судьба. Я сочувствую тебе.

Не умею я утешать людей. Кажется, опять ляпнула что-то неподходящее, но Алира только обрадовалась еще сильнее.

— Спасибо, Веста. Твое сочувствие как бальзам на душу.

— Да… Пожалуйста… — непонимающе пробормотала я.

Тут Алира обняла меня вдруг с каким-то душераздирающим отчаянием и шепнула на ухо:

— Мне тебя тоже очень-очень жаль. Я тебя тоже понимаю.