…После второго раз Павел галопом поскакал доить козу, которая стояла возле окна и самозабвенно орала, пытаясь обломать нам настрой. Секс под козий аккомпанемент показался даже интереснее. По крайней мере мне.

…Третий раз был уже в потемках, неторопливый, нежный, наполненный сладкой истомой.

Наверное, мы бы могли заниматься этим всю ночь, но поход в лес, баня и избыток эмоций сложились в единое целое, придавили, лишая последних сил и настойчиво сталкивая в царство сна.

Павел улегся на спину, а я удобно устроилась на его широченной груди, а потом еще и ногу на него закинула, а он кончиками пальцев неспешно гладил меня по плечу. Под ухом шумно билось выносливое сердце, и под этот звук я начала засыпать, чувствуя чебя самой счастливой женщиной в мире.

Много ли мне надо? Оказывается нет. Лишь чуточку ласки и внимания от сурового лесника.

Я ведь всерьез опасалась, что он и дальше будет вести себя, как тысячелетний айсберг, и тем приятнее было узнать, что темперамент у мужика огненный, просто он привык его прятать. Привык все свои эмоции держать под жестким контролем. Зачем? Ладно бы он в бизнес-кругах вращался, там без покерфейса никуда, но здесь! В лесу! Зачем что-то прятать и скрывать? Ведь так здорово быть свободным от условностей, быть настоящим, оставив все маски где-то там, в другой жизни.

Хоть я и не могла понять, зачем Павлу столько блоков, но радость от этого не уменьшалась. То притяжение, что неожиданно зародилось между двумя людьми, случайно встретившимися в сердце леса, смогло пробить не только его панцирь сдержанности, но и мой. Я тоже отбросила все ненужное и просто выбрала его.

И ни о чем не жалела. Хотя случайные связи — это не мое, и совместного будущего у нас нет, я все равно не жалела. Наоборот, в душе такое умиротворение наступило, будто сделала самый важный шаг в своей жизни.

Сил разлепить глаза у меня уже не было, поэтому я легко прижалась губами к теплой коже, подарив ему короткий благодарный поцелуй.

— Спи, Юль, — он чмокнул меня в макушку, и чуть сильнее прижал меня к себе, — спи.

— Спокойной ночи, Паш, — едва слышно прошелестела, и провалилась в дрему. 

Но всю ночь, даже сквозь сон, я чувствовала, что не одна, чувствовала, что он рядом со мной, и от этого все сны были светлыми и радостными.

10. Глава 9

Утром мне стало жарко. Мало того, что солнце настойчиво заглядывало в узкое окно, так я еще и пледом по уши накрылась. Вдобавок под боком лежала живая грелка. 

Пашка!

Всю ночь проспала у него на груди, даже сквозь сон чувствую биение чужого сердца. Хотя почему чужого? Совсем не чужого, а очень даже родного.

Сладкие воспоминания событий вчерашнего вечера накатили, заставляя краснеть и счастливо улыбаться. Я подвинулась ближе к нему и уткнулась носом в жесткую бороду…на груди.

Борода на груди??? Это что-то новое.

Отодвинувшись, приоткрыла один глаз и обнаружила прямо перед собой огромную умиротворенную собачью морду.

Бродский! Сволочь! Опять ночью к нам в кровать просочился. Забрался под одеяло, сдвинул меня к краю, а Павла к стене, голову положил на подушку и преспокойно спал, тихо посапывая. С одной стороны я к нему жалась, а с другой — Павел обнимал. Вот устроился, нахал!

Стараясь не разбудить сладко спящих мужиков, я выбралась из кровати, и закусывая губы в тщетных попытках сдержать смех, стала одеваться.

Дровосек во сне заворочался, потом своей здоровенной лапищей нащупал собаку и бесцеремонно подтянул ее к себе. Бродский что-то проворчал, счастливо вздохнул и продолжил спать.

Боже, какие они милые, и как жаль, что у меня нет под рукой фотокамеры. Отличный бы получился снимок. Красивый, трогательный, а, главное, им потом можно было бы злостно шантажировать здоровяка.