– Монсеньор, – уставился на нас в изумлении градоначальник.

– Я вас больше не задерживаю, господин Шосс, – изрёк вельможа, усаживая меня в седло Верного. – Поедем домой.

– Но я… – как объяснить этому… Ролану, что мне хотелось бы поговорить и с градоправителем тоже.

Ведь так всё удачно складывалось: они прилетели, вместе… А он – туфельки, туфельки… Из-за кого я так вырядилась-то? Если бы не он, оделась бы нормально: плащ, сапоги… Так нет же, захотелось сделать монсеньору приятное, соблюсти приличия… А ради чего? Ради важного разговора! Ну не романтических же чувств? И что он делает? Избавляется от Шосса…

Тупица!

Может, у градоначальника есть хоть какие-то объяснения того, что происходит. Он что-то знает, я чувствую! Что-то кроме «горы забрали…». От этой фразы уже в ушах звенит, а дело не движется!

– Всё потом, – окончательно разбил мечты монсеньор, оказываясь в седле позади меня.

Мне на плечи легли полы плаща – стало тепло. Ролан чуть сжал коленями бока боевого грифона – Верный взмыл в небо.

Колокольчик лучше реагирует на голос. Или… словно читает мои мысли.

– Рад, что вы не проговорились, – пророкотал мне на ухо Ролан.

– То есть вы скрываете, кто у вас в подвале?

– Не хотелось бы волнений, – отозвался монсеньор. – Вы же уже поняли, что чудовищ здесь расколдовывать не принято.

Что тут скажешь? Только вздохнуть.

– О чём вы хотели со мной поговорить? – спросил Ролан. – Что-то подсказывает, вы пришли не для того, чтобы поужинать со мной, Джо. А жаль...

– Что-то я не заметила желания накормить меня ужином, – не удержалась я.

– Пришлось бы приглашать и мэра, – вздохнул Ролан. – На редкость приставучий тип.

Тут я поняла, что Верный летит… не к моему дому.

– И что бы это значило? – крикнула я, прорываясь сквозь ветер.

– Хочу показать вам одно место! Мне показалось – вам понравится!

День догорал. Лучи солнца окрашивали горы золотым багрянцем. От красоты пейзажа невольно откинулась назад и тут же почувствовала на своих плечах сильные руки. Мысли куда-то убежали… Наверное, вслед за гонимыми ветром облаками.

Хорошо. Красиво. Спокойно.

– Смотри, – тихо проговорил мне на ухо Ролан.

Сначала я просто услышала звук. Мощный, неотвратимый гул притягивал к себе, звал и манил против воли.

Водопад! Вода неслась с высокой скалы вниз, и её, несмотря на все опасения, нестерпимо хотелось коснуться! От восторга я на мгновение забыла, как дышать. Сверкая на солнце миллиардами алмазов, брызги устремлялись вниз, в бездну.

– Спасибо, – прошептала я совсем тихо, но он услышал.

Улыбнулся.

– Можно пригласить тебя на ужин?

Я кивнула.

Уже подлетая к форту, он вдруг спросил:

– У тебя точно всё в порядке? Ты же зачем-то пришла…

…

Ролан смотрел на меня, и в его глазах отражался отблеск заката, который мы разделили на двоих. Мне вдруг захотелось понять, о чём думает этот человек, когда вот так замирает…

Странная дрожь пробирала всё тело от макушки до кончиков пальцев ног. Что со мной?

Я вздохнула, мне стало не по себе собственных чувств, и момент непонятного очарования исчез, словно спугнули Должно быть, я просто ещё не пришла в себя, оставаясь под впечатлением полёта, заката и красоты.

– Пойдёмте ужинать, – приказал монсеньор уже в своей обычной манере. – И подумайте, что можно сделать с обувью. Ваши туфельки совершенно не предназначены для этой местности.

Последнее замечание он проворчал, как старый брюзга. Скажите пожалуйста. Да я из сапог больше не вылезу! Никогда и ни за что! Что он за человек, этот Ролан?

– Вы когда собираетесь в столицу? – спросил он после того, как слуга подал чаши для омовения рук, судя по красоте и изысканности фарфора, Ролан с ними путешествует, потому как вряд ли здесь, в Приграничье, можно найти нечто подобное. Видимо, менее изысканная посуда не достойна особы королевской крови.