– Саня придет в себя и сам нам все расскажет.

– И все же подумай над моими словами, – предупредил он.

– Поговорим, когда ты вернёшься.

Я отключился и продолжил путь в жилой комплекс, где жил Саня. Спустя десять минут я уже был на месте.

Поднявшись на нужный этаж, я сделал глубокий вдох и открыл дверь. Тихо войдя в квартиру, я прошел вдоль длинного коридора и увидел девушку на диване в гостиной. Услышав шаги, она подскочила и взвизгнула.

– Тише, – успокоил ее я, поднимая руки перед собой. – Не стал звонить в дверь, чтобы не разбудить ребенка. Тем более, у меня есть ключи.

Девушка смотрела на меня испуганными глазами и молчала. Я понял почему. Мои ладони были все в крови. Я совсем забыл об этом.

– Саня жив, – тихо сказал я и плюхнулся на диван напротив нее.

Вера молча заплакала и села обратно на свое место.

– Что… Что случилось? – заикающимся голосом спросила она.

– Его ранили в живот. Он пролежал там несколько часов. Саня подсунул под себя мягкую игрушку, до которой успел дотянуться. Это помогло остановить кровотечение. Врач сказал, что он чудом выжил, – честно ответил я.

– К-какую игрушку?

– Разве это важно?

– Важно, – прошептала она и заплакала еще сильнее.

– Плюшевый динозавр, – ответил я.

Девушка округлила глаза и перестала плакать.

– Где она? – тихо спросила она и встала со своего места.

Я последовал ее примеру и подошел к ней ближе.

– Где она? – повторяла Вера.

– В машине. Зачем она тебе?

– Принеси мне ее.

– Зачем? Не понимаю.

– Принеси! Ее! Мне! – закричала она и стала плакать еще сильнее.

Я сжал челюсти от злости, и тут же развернулся и вышел из квартиры. Женские слезы всегда выводили меня из себя. С девушками гораздо проще договориться, когда делаешь то, о чем они тебя просят, нежели спорить с ними.

Вернувшись в квартиру спустя пару минут, я увидел Веру, которая ждала меня в коридоре. Она нервничала, потирая ладонями хрупкие плечи. Заметив, что я стою на пороге, она бросилась ко мне и протянула дрожащую руку к игрушке. Отдав ей плющевого динозавра, Вера прижала ее к себе и тихо заплакала.

– Почему он вернулся туда? – спросил я.

– Ксюша плохо спала эти дни. Ей трудно было уснуть без этой игрушки, она много плакала. Я сказала Саше об этом, поэтому… Он поехал за ней на ту квартиру.

– Ты теперь отдашь ее ребенку? Она ведь вся в крови.

Я не понимал мотивов этой женщины.

– Кровь хорошо отстирывается, – прошептала она и шмыгнула носом. – Знаю, не понаслышке.

Вера провела дрожащими пальцами по своему синяку на скуле и крепче прижала игрушку к себе, оставляя кровавые пятна на своей белой футболке.

– Я могу его увидеть?

– Не думаю, что это хорошая идея. Ведь ты поедешь с ребенком. Пока он находится в реанимации, к нему лучше не приезжать.

– Ты прав…

– Я что-нибудь придумаю. Не переживай, – я сделал шаг ближе к девушке и мягко обнял ее. – Саня не умрет. Даю тебе слово.

Она продолжала тихо всхлипывать, уткнувшись в мою грудь, чем вызвала тоску внутри меня по другой девушке. В этот момент раздался детский плач. Вера оторвалась от меня и быстро вытерла слезы.

– Ксюша проснулась, – пояснила она очевидное и побежала вглубь квартиры, направляясь в спальню.

– Я позвоню, когда он придет в себя, – крикнул я ей вслед.

Дмитрий

Я вернулся домой, чтобы встретиться с Михаилом и переодеться. Он встретил меня на кухне, где Галина Анатольевна готовила завтрак. Увидев меня при полной экипировке и в крови, она вскрикнула от неожиданности. Михаил неодобрительно покачал головой. Что я мог поделать? Она не в первый раз видела меня таким.

– Это не моя кровь, – пояснил я, проходя мимо нее.