— …Целью, — тем временем продолжал волшебник, — были улучшение отношений и обмен культурными и научными достижениями. Было решено, что группу из десяти человек возглавит Рэйнел Гердер, молодой, подающий надежды дворянин. Посольство должно было вернуться через месяц… — Он помедлил, видимо, подбирая слова.

— Но не вернулось, — подсказал я, заинтересовавшись. — Почему?

— Возникли осложнения, — ответил маг, почему-то поморщившись. — У нас всегда были натянутые отношения с Чадатеей, посольство должно было стать дополнительным шагом к примирению, но чадатейцы решили воспользоваться им, чтобы, наоборот, развязать войну. Было объявлено, что один из наших послов пытался украсть чадатейскую реликвию и был застигнут на месте преступления. Его казнили, а остальных как сообщников арестовали, вынуждая нас ответить.

Я даже присвистнул: вот это история. Казнь посла — дело нешуточное. А как же дипломатический иммунитет? Похоже, тут о таком понятии и слыхом не слыхивали. Но, судя по всему, война так и не развязалась. Так какого черта этот Гердер вернулся только год спустя?

— Было объявлено? — припомнил я слова мага. — То есть посол был невиновен? — Стал разменной монетой… Как это соответствует моим представлением об этом мире.

Мельвидор пожал плечами.

— На допросах Рэйнел утверждал, что их подставили, но министры решили, что мир важнее нескольких подданных, и приняли версию чадатейцев.

У меня во рту пересохло.

— То есть их бросили? — выдохнул я.

Невольно представил себя на месте Гердера. Тебя отправляют далеко от дома, как ты полагаешь, с важной дипломатической миссией, а потом бросают на произвол судьбы, и это при том, что одного из подчиненных тебе людей только что несправедливо обвинили в совершении преступления и казнили. Ужас! Теперь ясно, почему родственник Рэйнела пытался поднять восстание против Эридана…

Волшебник кивнул.

— О них было решено забыть, но на престол Чадатеи взошел новый король и отпустил оставшихся в живых узников. Из десяти сегодня в столицу прибыли шестеро.

У меня в голове был полный сумбур.

— Но почему вы пришли ко мне в такую рань? Это хорошо, что они вернулись, но…

Мельвидор посмотрел на меня таким взглядом, что я чуть не проглотил язык. Кажется, он был лучшего мнения о моих мыслительных способностях.

— Ты должен их спасти.

Как гром среди ясного неба.

— А им угрожает опасность? — не понял я.

— А ты думаешь, министры хотят, чтобы эти люди расхаживали по улицам и рассказывали, как королевство предало их и бросило на произвол судьбы?

Я передернул плечами, мне сделалось жутко. Неужели этим несчастным мало досталось?

— А заговор Кэреда Гердера как-то связан с посольством? — спросил я.

Наконец-то Мэл посмотрел на меня с уважением, видимо, он уже отчаялся и решил, что толку от моего обучения никакого.

Потом волшебник опустил глаза.

— Я вообще не уверен, что этот заговор был, — признался он совсем тихо.

— То есть как? — я совершенно растерялся. — Человека обвинили в заговоре и казнили без суда и следствия, так, что ли?

— Министр юстиции Сакернавен признал Кэреда виновным, — ответил маг, все еще избегая встречаться со мной глазами. — Эридан подписал приговор.

У меня в горле засел ком и упорно не желал оттуда уходить. Я встал и налил себе стакан воды, выпил залпом.

— За что? — только и спросил, вернув себе голос. Мэл посмотрел на меня, не понимая, и мне пришлось уточнить: — За что они избавились от обоих Гердеров? — Нужно было бы быть круглым идиотом, чтобы не установить связь между этими событиями.

Маг снова смутился, повисло молчание, и я уже хотел повторить свой вопрос, но он заговорил первым: