Выуживая из коробов с хламом вещь за вещью я придирчиво рассматривала каждую - пригодится ли она в хозяйстве и можно ли будет использовать. Наверное, это был скарб предыдущих хозяев этой лачуги, который должен был пойти на свалку. Здесь были вперемешку и какие-то старые инструменты, и посуда, и ветошь. Поскольку, у нас, по-видимому, не было вообще ничего, я не собиралась избавляться ни от чего, что могло хоть как-то пригодиться.

Вернулся Колин, неся в руках чудовищного размера расхлябанные сапоги и дырявые грязные ботинки.

-Вот, - выдохнул он, - мисс Мона одолжила, - больше ничего нет.

-Очень хорошо, - ответила я ему благодарно, - нужно будет соорудить портянки и можно отправляться.

-Портянки? - изумился он, - ты будешь носить портянки?

Я пожала плечами.

-А иначе мы собьем ноги, не в этом же в лес идти, - мы вместе посмотрели на мои изящные туфельки из тонкой мягкой кожи, - да и у тебя обувь не для походов.

Честно говоря, о том, как наматывать портянки, я знала чисто в теории - из книг и фильмов. Но не боги горшки обжигают, и мы уселись осваивать это на практике.

Отыскав в куче отложенного тряпья наиболее подходящую, я разорвала ее на длинные полоски и объяснила Колину примерно, что нужно делать.

Первые наши неуклюжие попытки вызывали у нас сначала сдавленный, а потом уже и безудержный смех. Я впервые увидела Колина улыбающимся. Напряжение, владевшее им до сих пор, отпустило его. С улыбкой мальчишка оказался очень обаятельным и симпатичным. Наверное, его отец был красавцем. Надо сказать, что все дети были похожи между собой и почти нисколько на меня. Ну то есть на свою мать - насколько я смогла разглядеть себя в мутном стекле окна.

Наконец, наши попытки забинтовать ноги в плотный кокон увенчались успехом - можно было не бояться мозолей.

Я повязала на голову свою теплую шаль - она покрыла меня почти до колен, как пальто с капюшоном. Колин надел курточку и шапку. Мы были готовы.

-Бери корзины, - кивнула я, - давай поторапливаться.

-Ты меня очень удивляешь, - тихо сказал мальчик, когда мы уже шли по проселочной дороге к лесу, - просто как другой человек.

Я предпочла промолчать.

В лесу было заметно прохладней, чем в деревне и мы поежились. Было сыро и кое-где еще лежал снег - не до конца стаял.

-Не может быть, чтобы мы нашли здесь какую-нибудь еду, - недоверчиво сказал Колин, оглядываясь по сторонам.

А я уже увидела первую цель и устремилась за добычей - среди лесного сумрака куст дикого шиповника со сморщенными ягодами выглядел почти празднично.

-Что это? - недоуменно сорвал непонятную ягоду Колин, - осторожно попробовав ее на вкус, он выплюнул и категорически заявил, - это же нельзя есть, мам.

-Можно-можно, давай собирай, - подтолкнула я его мягко, - это очень ценная находка. Кроме того, мы не будем это есть, мы будем это пить.

Пока я рассказывала мальчику понятными для него словами о целебных свойствах шиповника, и как он может быть нам полезен, мы обобрали куст полностью и даже согрелись.

-Жарко, пить хочется, - оттянул воротник Колин и наклонился, чтобы зачерпнуть снега.

-Стой! - крикнула я, видя, что он собирается отправить пригоршню в рот, - снег нельзя есть, ты сразу заработаешь ангину. А это нам совсем будет ни к чему. Как я не подумала взять воды, - посетовала я запоздало, - если уж очень сильно хочется пить, то подержи снег во рту, пока он не растает полностью и только потом глотай.

С недоверчивым уважением посмотрев на меня, Колин послушался. Мы передохнули несколько минут и пошли дальше.

-Смотри на стволы лиственных деревьев внимательно, - предупредила я, - если увидишь на них наросты, похожие на уши - считай, что на сегодня с задачей мы справились.