Это шутка такая? Вступительная. Что-то вроде «Инструкция по эксплуатации попаданки: пункт первый». Конечно, в историю про рахнарис я не поверила… в первые несколько минут. Но проректор убивался до того искренне, что в голову прорывались панические мысли. А вдруг правда? Вдруг правда на меня будет претендовать сорок парней? Даже если все они будут моими «братьями», я не выживу в такой большой шведской семье.

– А может не нужно распространятся? – осторожненько, боязливо и кротко предложила я. – Ректор только Тирнану, Тирнану Салварину рассказал, и то он был в шоке. Сам бы ни за что на свете не догадался. Может быть и другие будут не столь прозорливы, как ректор?

– Если бы связь устанавливалась по предварительной договоренности, то с удовольствием. А если ты «настроишься» сразу на нескольких? Знаешь, что тогда будет? Вот и я не знаю!

Он даже не дождался, пока выскажу свой вариант. Уверенный властный мужчина, которым я увидела его в первые минуты знакомства, оказался заядлым пессимистом и параноиком. Может не все так плохо? Может он зря сгущал краски? Я ведь тоже могла думать о плохом и приманивать к себе неудачи, но не буду! Сейчас мне нужен мой личный маячок, расписание занятий и уверенность в завтрашнем дне. А уж с молодыми драконами я уж как-нибудь справлюсь!

– Мне соседка по комнате маячок одолжила для передвижения по академии, – я быстренько перевела тему на более безопасную, надеясь отвлечь внимание проректора от страшной-престрашной драконьей проблемы. – Можете мне выдать личный? Этот я обещала вернуть до ужина.

Марсал Велри сразу преобразился: просветлел, повеселел и даже как-то помолодел лет на пять-шесть.

– Не дам. Заодно проверим, настоящая ты рахнарис или нет. Замок построили драконы, и один из них перед смертью заточил свою душу и душу своей рахнарис в его стенах. Юлит и путает он только тех, в ком нет драконьей крови…

– …то есть всех, кроме драконов и, получается, меня, – заключение напрашивалось само. – Но я ведь совершенно не знаю замка. Даже если лестницы не перестанут исчезать передо мной, я не стану лучше ориентироваться в нем.

– Будет лучше, если ректор все-таки ошибся. Если ты настоящая рахнарис, то связь рано или поздно установится между тобой и одним или несколькими драконами. В истории нет примеров, чтобы связывалось более четырех драконов с одной рахнарис. Но по закону подлости эти четверо будут самыми буйными!

Надо бы мне поспешить на ужин. Даже если мне не понадобится маячок, то Мише он нужен для перехода из точки А в точку Б. Того, что Марсал Велри с начального «Вы» совершенно незаметно перешел на «Ты» я предпочла не уточнять вслух. Учебу в этом мире, наверное, стоит начать с правил поведения и этикета. Пусть лучше буду выглядеть слегка зарвавшейся девицей, чем никчемным ничтожеством, не способным даже постоять в сторонке, не привлекая внимания омерзительным видом и поведением.

– Так что за тест? Вы ведь ради него меня вызвали? Мне Майорана сказала.

– Не надо тебе никаких тестов, – отмахнулся проректор. – Я сам что-нибудь придумаю. И договор насочиняю так, что не придерутся. Посещать будешь те же занятия, что и драконы-первогодки. Наконец избавлюсь от обвинений в сексизме. Видите ли, кадеми не допускаю до «элитных» групп боевого факультета!

Какого-какого факультета? Боевого? Что я забыла на боевом факультете? У меня даже стихии не проявились! На вашем боевом факультете меня убьют! А уж сколько шуточек наслушаюсь и от предрассудков настрадаюсь! Но я молчала. Головой я понимала, что нужно решительно отказаться, что-то сказать, высказать свое мнение… А еще я понимала, насколько «авторитетно» мое мнение и вспомнила, из какой дыры меня вытащил Тирнан. Если откажусь, меня ведь и вернуть могут, чтобы «не мешала учебному процессу».