- Да не ври ты, - зло выплюнула Жанна. - Не так уж там плохо, и король наверняка к тебе хорошо относится. Смотри - тебя отмыли, вон какое платье красивое дали… сережки...
- Сережки, - горько прорыдала дрожащая от страха Ивон. - За эти сережки они с меня кожу живьем спустят! Ну, пожалуйста… это же для тебя! Ты же сама хотела, чтобы я прошла этот отбор! Зачем же ты сейчас это делаешь, зачем мешаешь мне? Если меня накажут, если я не пройду, ты же первая меня поколотишь!
Черные брови Жанны грозно сошлись на переносице.
- Конечно, поколочу, - с нехорошим удовлетворением в голосе произнесла она. - Потому что нечего свои ошибки оправдывать тем, что я тебя домой вызвала! Не придумывай, не может быть во дворце таких дурацких правил. Ты же невеста, а не пленница! Давай, говори, что там. Король-то красивый?
- Я не знаю, - горько прошептала Ивон, стирая с глаз катящиеся слезы. - Я не видела его лица.
Жанна побагровела от ярости.
- Ты посмотри, какая она сука! - выпалила толстуха, яростно топнув в пол так, что ее необъятные окорока, обтянутые белыми кружевными чулками, заходили ходуном. - Вот ты сейчас нарочно меня злишь! Нарочно! Специально делаешь все так, чтобы я злилась и орала! Что тебе стоит сказать?! Ты специально меня дразнишь, дрянь!
Магических способностей Жанны было достаточно и для того, чтобы прорваться сквозь ею же сотворенные магические путы и вцепиться в волосы Ивон.
- Я тебе покажу, - пыхтела Жанна, трепля сестрицу, - как меня доводить…
Она вознамерилась подтащить рыдающую Ивон к ящикам в углу и как следует поколотить ее головой, желательно лицом, об эти самые ящики. Разум сквозь алкогольную ярость все же подсказывал ей, что изуродованная Ивон вряд ли понравится королю, а значит, и отбор проиграет. Но жажда мести - за свою неряшливость, некрасивость и неудачливость в любовных делах, - была выше желания Жанны стать королевой. В конце концов, даже корона не изменит того, что у нее, у Жанны, в отличие от Ивон, пузо весит пуд, и ляжки что у твоей свиньи!
А значит, Ивон должна заплатить, что именно ей от природы достался краткий нрав, тонкий стан и роскошные темные волосы!
Но не успела Жанна как следует намотать волосы сестры на свой жирный кулак, как откуда-то сверху раздался грозный клекот, и белая молния, неизвестно откуда взявшаяся под крышей старой башни, ударила Жирную Жанну прямо в загривок.
Та осела, распустив толстые пальцы и раскрыв в изумленье рот. Откуда-то сзади, из рассеченного затылка и жирной холки полила темная нездоровая кровь - обильно, быстро, - и Жанна, мазнув по шее рукой, поднеся к глазам испачканные пальцы, заорала, как резанная.
- Ты убила меня! - вопила Жанна. - Ты убила!..
Клекот сверху повторился, и Жанна, подняв вверх налитые кровью глаза, с изумлением увидела белоснежного сокола, усевшегося на балку и крутящего головой. Хищная птица разинула окровавленный клюв, леденящий кровь крик повторился, и Жанна поняла, что сокол сейчас ударит еще раз. А потом еще и еще, так же беспощадно, как она до этого момента трепала и мучила Ивон.
- Что это такое?! - заверещала Жанна. - Ведьма! Откуда ты взяла его?!
- Это мой герб, - ответила Ивон, кое-как поднимаясь на ноги. Магия Жанны все еще удерживала ее, но девушка смогла поднять руку, и сокол, повинуясь хозяйке, слетел вниз и уселся на ее предплечье, прихватив алые шелка окровавленными когтями. - Тот, что на плече. Он защищает меня. Сейчас же верни меня во дворец, - голос ее окреп, - или я велю ему еще раз атаковать тебя.
- Да черта с два! - выкрикнула Жанна, ухватив себя за жирное плечо. - У меня такой же! Если твой умеет драться, то и мой тоже!..