7. Глава 7

Алёна

Как понять, что ты ляпнула лишнего? Когда твои же слова, обращённые к другому человеку, напрямую влияют на тебя. Это я поняла, когда после нашего разговора по поводу воспитания Артёмки, Кирилл вообще перестал обращать на нас внимание.

Если раньше он сидел на диване в гостиной, пока сын играл, то сейчас мы видим его только за ужином. Да, он работал, сидел на диване с ноутбуком или планшетом, но был рядом, сын его видел, чувствовалось присутствие Кирилла. Но теперь он, словно сосед, который временно живет в том же доме, что и мы.

«Прямо как три года назад, Алёна, да?» – мелькает мысль, и я тут же качаю головой, чтобы отогнать непрошенные воспоминания.

Я расстроена, правда, не знаю из-за чего больше. Из-за того, что Кирилл не пытается проводить хотя бы часть времени с сыном, или из-за того, что я стала меньше его видеть.

Так, что это ещё за мысли?! Конечно, первый вариант, мне-то какое дело до Кирилла?

Я ведь вижу, как сын провожает его взглядом, когда тот проходит мимо и поднимается на второй этаж в свою закрытую башню. У меня сердце сжимается – ребёнок-то ни в чём не виноват. Ладно, между нами есть недопонимания, неприятное прошлое и ненависть, но от этого не должен страдать наш сын. Как бы там ни было, он имеет право на обоих родителей. И я прекрасно осознаю, что мы оба виноваты.

Я – потому что лишила сына отца, скрывая свою беременность. А Кирилл – из-за своего поведения в нашу последнюю встречу, когда показал, что я ему не нужна.

Но так нельзя, неправильно всё это. Зачем нам жить вместе, если Авдеев не занимается сыном? Ради галочки? Так мне этого не надо! Кирилл может «ради галочки» приезжать раз в неделю. Будет то же самое, что и сейчас, если мы с Тёмкой будем жить в нашей квартире. В таком случае, пусть даст мне свободу.

– Наталья, – обращаюсь к домработнице, которая выходит на задний двор, где мы с Тёмкой гуляем. – Присмотрите? – спрашиваю женщину.

За время, что мы здесь находимся, я изменила своё отношение к Наталье. Она всего лишь выполняет свою работу, и на самом деле очень хорошая и добрая женщина. Нашла общий язык с Артёмом, она ему тоже нравится и проводит время со мной и сыном, когда у неё есть свободная минутка. Мне хотя бы есть с кем словом обмолвиться, а то можно и с ума сойти в этом большом и холодным доме.

– Конечно, без проблем, – кивает с улыбкой и направляется в сторону Тёмки, который бегает по лужайке с игрушечным самолётом в руке.

– Спасибо, – говорю я и, развернувшись, захожу в дом.

Сердце начинает бешено стучать, когда я поднимаюсь по лестнице на второй этаж. После того, как мне сказали не совать сюда нос без «приказа», я и не смела подниматься, желая избежать лишних конфликтов. Да мне и делать там особо нечего. Ну, кроме, разве что, удовлетворения любопытства живущего во мне дизайнера. Но это уже профдеформация, когда надо всё осмотреть, прокомментировать, сделать замечания по типу «а я бы сделала так».

Когда подхожу к кабинету Кирилла, сердце и вовсе грозится вырваться из груди, и от волнения я даже не сразу замечаю, что в доме ни одного охранника. А их тут было как мух на… в общем много.

Отступать я не привыкла, поэтому поднимаю руку и аккуратно стучу в дверь. Ответа или приглашения войти нет даже после третьего стука, и, подумав, что Авдеева может вообще там нет, я, вместо того, чтобы развернуться и уйти, опускаю ручку и толкаю дверь.

– Кирилл? – тихо говорю, заглядывая в приоткрытую дверь.

– Я вроде понятным языком сказал – не подниматься без моего приказа, – раздаётся усталый голос, и я замечаю хозяина кабинета, который сидит на тёмно-коричневом кожаном диване, откинув голову на спинку и прикрыв глаза.