Il sole sorgerà... Il sole sorgerà...

*Луч солнца золотого...

Кто не поставил Фелу звезду за Кайен, ставим Миланке за удачный перевод))) Почти дословный, кстати! Звездочку надо ставить не в конце главы, а в шапке книги. Там, где добавляете книгу в библиотеку. И добавить в библиотеку не забудьте, кто забыл!

12. Глава 6-1

Феликс

Мне снова снится Африка, багрово-оранжевый закат и берег Индийского океана. «Моя» Милана стоит босыми ногами в воде, а я пою ей серенаду. Только почему-то на итальянском.

Почему?

Я уже настолько ассимилировался, что начинаю на нем думать? Да вроде нет.

Открываю глаза. Окно распахнуто настежь, я лежу в одежде поперек кровати.

Переворачиваюсь на спину. Где-то в подкорке, на обочине сознания снова звучит мелодия, женский голос поет на итальянском серенаду. Луч солнца золотого...

Поднимаю голову, встряхиваю, прогоняя остатки сна. Почему голос женский? И почему я вырубился? Одетый, даже в душ не пошел.

Куда делась вся эта толпа ебанатов, которые с утра до вечера ходят за мной толпами. А тут всем внезапно стало похуй?

В конце концов Роберта с чаем где?

Хотя я бы сейчас выпил кофе...

Смотрю на часы — десять. Судя по тому, что за окнами темно, вечер.

Встаю с кровати, растирая затекшие мышцы. И наконец-то вспоминаю.

Я сам сказал Донато, чтобы меня не трогали. Так сильно меня торкнуло. Арина с Катей уехали, я ушел к себе, бахнул с горла вискаря, упал на кровать и уснул.

Не понимаю, почему меня так разъебало. Сколько раз я Катюху на руки брал, и она меня обнимала. Она очень милая девчоночка, любит понежничать. Они обе с Ариной такие.

Меня ни разу так не накрывало. Ни единого разу.

Здесь же все блядь нутро наизнанку. Малой и думать забыл, побежал подружку свою новую на машине катать. А у меня все нервные окончания как под высоковольтным напряжением.

Не хочу думать об этом. Не хочу в себе рыться, заебался.

Хочу ее...

Растираю лицо руками. Ладно. Просто посмотреть.

Выхожу в коридор, спрашиваю у охраны, где комната Берты. Я знаю, в каком крыле живет прислуга, мне нужна комната.

— Вы сказали, что идете спать, и я отпустил девушку, синьор, — оправдывается парень. — Давайте я ее позову.

Я и сам мог ее вызвать по внутренней связи. Смысл же не в этом.

— Я пройдусь, Донато, не суетись.

— Синьорина Берта уже могла лечь спать.

Разворачиваюсь к охраннику.

— Значит она мне не откроет, и мы вернемся обратно.

Но Берта открывает. Причем сразу.

— Сколько раз просить, Франческа, не стучаться после десяти... — она начинает выговаривать с сердитым видом, но увидев меня осекается. И удивленно выгибает брови. — Синьор?

Запахивает короткий халатик, но я успеваю увидеть округлое выпуклое полушарие под прозрачной белой сорочкой.

Ее волосы не зализаны, а мягкими волнами ложатся на плечи.

Блядь. Мне походу теперь каждый вечер со стояком засыпать?

— Ты уже спишь? — спрашиваю, чтобы хоть что-то спросить.

— Нет, — она удивленно поводит плечом, — синьор что-то хотел?

Да. Синьор хотел бы содрать нахер этот халат, втолкнуть тебя в комнату и закрыть дверь, чтобы Донато не пялился. Развернуть лицом к стене и трахать пока в яйцах не зазвенит пустое эхо.

Зачем она подписала этот ебаный договор? Как мне теперь себя сдерживать?

— Синьор? — с тревогой в голосе зовет Роберта.

Упираюсь одной рукой в дверной проем, второй тру подбородок.

— Я хотел кофе, но ты уже собралась спать. Ладно, спокойной ночи, Роберта... — отталкиваюсь от стены, а взгляд сам ныряет ей под халат.

Если бы она открыла мне голой, я бы так не завелся.

— Подождите, синьор! — окликает Роберта. Оборачиваюсь. — Донато сказал вас не беспокоить, и я ушла укладывать ребенка. Я сейчас оденусь и все принесу.