— А что нам выгодней, — спросила я у Каролины, выныривая из своих дум, — чтобы нас пожалели или чтобы сочли, что мы прекрасно справляемся?

Сестра помолчала, потом пожала плечами:

— Я не думала об этом, если честно. Но все, что нам с тобой остается в нашем положении, это удачно выйти замуж, причем срочно! Мне и так уже целых девятнадцать лет. Еще год-другой, и невеста-перестарок никому не будет нужна! А так мы уйдем в семьи супругов, перестанем беспокоиться о хлебе насущном, и поместьем займется кто-то из наших мужей. Возможно, его окончательно продадут…

— То есть как мужей? Как продадут? — не сдержалась я.

Ничего себе заявление. Я тут, значит, обживаться начала, яблочки-цветочки себе присмотрела, а она «продадут»… Это же не бриллианты, которые хоть и красивые, но — камни. Это — земля, живые люди и, в конце концов, родовое гнездо, которое можно передать по наследству.

— Было бы разумно, если бы одна из нас сохранила графство за собой, — произнесла я осторожно.

— Если супруг пожелает, так и будет. Но сможешь ли ты уговорить мужа поддерживать жизнь в обнищавшем поместье — вот большой вопрос.

— Что-то я пока не хочу замуж, — пробормотала я.

Сестра вытаращилась на меня, как на единорога, сошедшего со страниц Каролингских манускриптов[2].

— Прости, мне на мгновение померещилось, ты сказала…

— Тебе померещилось. — Я перестала дефилировать туда-сюда, остановилась и в упор посмотрела на сестру. — Нам все равно не удастся ничего скрыть, пусть видят правду: мы теперь бедны, но держимся с достоинством. Даже если наш титул передан нам временно, «на хранение»[3], все равно мы — графини де Ла Фер, не последние дворянки в обществе и при королевском дворе. Я думаю, ты сможешь составить кому-нибудь хорошую партию. Главное, не выскакивай за первого встречного, прошу тебя. Это же на всю жизнь!

Я чуть было не оговорилась: «Здесь, у вас».

Каролина вздохнула.

— Ах, если бы наш батюшка не разорился сразу после того, как представил нас в свете, мы бы уже и горя не знали. Тот же граф де Граммон оказывал мне недвусмысленные знаки внимания на балу в Блуа… Но сейчас он уже женат. Правда, говорят, что…

Сестра не успела закончить фразу. За окном послышался шум: топот копыт, грохот колес по брусчатке и громкие голоса.

— Они здесь, — прошептала я и непроизвольно сжала ручку веера, которым снабдила меня предусмотрительная Татин. Веер жалобно заскрипел.

[1] Котт — платье с узкими рукавами, часто из дорогой узорчатой ткани. Обычно надевалось под низ другого платья, которое называлось роб.

[2] Иллюстрированные рукописи, в основном богословского содержания, эпохи Каролингов, 8-9 вв. н.э.

[3] При отсутствии наследников мужского пола у аристократа, его дочь становилась хранительницей титула, передавая его затем своему старшему сыну. В редких случаях женщина могла получить титул «по праву». Тогда она являлась полноправной обладательницей титула (за исключением некоторых моментов), который могли наследовать ее дети, но не муж.

9. 3.3

Первое знакомство с прибывшей аристократией прошло немного сумбурно. Большую часть времени я пряталась за сестрой и приседала в реверансах. Все эти графы, виконты и баронессы накатили пестрой волной, окружили нас приветствиями и удивленными поздравлениями по случаю моего быстрого выздоровления и столь же стремительно схлынули, удалившись в приготовленные для них покои в сопровождении собственных и наших слуг.

Лишь один раз я внимательно всмотрелась в представленного мне мужчину, потому что Каролина произнесла его имя с таким придыханием, что меня это инстинктивно встревожило.