– Он спросил, на всё ли я готова ради получения ещё одного балла. Я ответила, что не на всё. Это весь наш разговор.

– Ясно. Надо идти теперь, искать её личное дело, – недовольно откинулся на спинку бархатного кресла ректор.

Внутри зажглась невозможная надежда.

– Оно у меня.

– Что же, вы и за неё хотели просить?

– Естественно! Двадцать арканов. Да я бы пришёл, даже если бы она набрала сто баллов, – хмыкнул декан.

Он достал тоненькую папку с моим именем и передал ректору. От удивления я даже рот приоткрыла.

– Ах, не радуйтесь, милочка. Если он вас приметил, ничего хорошего вас теперь не ждёт. Это остальные студенты выбирают кафедры, а защитно-боевая – выбирает студентов сама. Так что примите мои поздравления в связи с зачислением в Нинарскую Академию и мои соболезнования с тем, что вас отметил декан Гадуар, – зашёлся сухим старческим смехом ректор.

– Спасибо! Спасибо! – я сжала кулаки и посмотрела на декана. – Я очень вам благодарна.

– Вот ваша копия приказа о зачислении. Идите, селитесь, милочка, раз вам пойти некуда. А ещё я вам предложу подработку, как только посмотрю, какие места освободились после выпуска. Что б уж вы хотя бы в город не бегали.

Я не могла поверить своему счастью. Неужели всё сложилось?

– А разве скидки для сирот у нас нет? – удивился декан. – Вроде бы была.

– А вы точно сирота? – сурово спросил меня ректор и снова бросил взгляд на загадочный шар.

Неужели это артефакт определения правды? И такой компактный?

– К сожалению да. Четыре года назад я потеряла обоих родителей.

– Что ж. И какая у нас скидка для сирот? Десять процентов? – весело спросил ректор.

– Насколько я помню, двадцать, – уверенно ответил декан.

– Что же милочка, поздравляю. Оплату за первый месяц или сразу за год можете внести в любой день до начала занятий. В общежитие вас заселит кастелянша. А теперь – марш из моего кабинета, меня сейчас будут на других неучей уговаривать, а я – изо всех сил сопротивляться.

– Моя глубочайшая благодарность вам обоим, – расцвела я в улыбке и выпорхнула из кабинета, прихватив копию приказа, пока они не передумали.

Меня накрыло волной чистейшего, бескомпромиссного счастья. Первым делом я сообщила Ярцу о зачислении и попросила принести мои вещи. Несмотря на темноту, у главного входа на территорию академии собралась толпа. Родители обнимали своих отпрысков, обвешивали сумками со свёртками и давали последние наставления. Короткий укол тоски вернул меня с небес на землю. Капитана долго ждать не пришлось.

– Вета? Поздравляю! Но как же так вышло?

– После повторного разбора мне добавили один балл за эссе. И этого хватило! – счастливо сообщила я.

Ярц обрадовался моему успеху искренне и сильно. Подхватил двумя руками за талию и закружил. Я смеялась, упираясь руками в его плечи.

– Вот твои вещи. Дотащишь сама до общежития?

– Как-нибудь справлюсь, – заверила его.

– Вот тут двадцать доблонов, – прошептал на ухо Ярц и сунул в руки кошель с жемчугом. – Этого хватит на четыре месяца.

На пять! Но говорить этого вслух я, конечно, не стала.

– Спасибо! У меня к тебе небольшая просьба: мог бы ты передать это послание почтой Виоле Зинто́зе на острове Айпага́рр? – я достала из сумки письмо и отдала.

– Конечно. Вета, я буду скучать, – проникновенно посмотрел мне в глаза Ярц и наконец поцеловал.

Волна эйфории одурманила. Радость от поступления смешалась с удовольствием от долгожданного поцелуя и лишила воли. Я горячо ответила на такую желанную ласку, и мы несколько минут наслаждались вкусом друг друга. Наконец Ярц оторвался от моих губ и с тоской сказал: