Почему так смотрит? Она – исполнитель эльфийской воли? Что намерена сделать?

Я замерла на краю площади, когда между нами остался десяток шагов. Она преодолела его без раздумий. Я едва не отступила назад, как Алейрон вышел вперёд. Без слов девушка протянула красный конверт с белыми узорами.

Послание Аран-эй.

Мелкая дрожь в руках заставила сжать пальцы в кулаки. Но не успела принять письмо, как его взял Алейрон. Полукровка так же молча ушла.

Добрый ли знак?

Добровольный телохранитель обернулся и передал конверт мне. Неловкими, похолодевшими пальцами сжала края дорогой бумаги. Невольно сглотнула.

Что внутри? Предложение, просьба или угроза?

Замявшись на долгие мгновения, прикусила губу и решительно вскрыла послание. На плотной белой карточке витиеватым подчерком было выведено всего несколько слов: «Возьми своё право. Три дня».

Меня бросило из холода в жар и обратно.

Взять право?

Ярким воспоминанием вспыхнула последняя встреча с Элкари. Когда пообещала, что возьму своё право на власть над телами эльфов, если те причинят вред близким.

Значит ли это…

Сердце в груди забилось молотом.

Три дня для чего? И что потом?

Подняла взгляд вверх. Алейрон не выражал ни капли эмоций. Вновь словно эльфийская кукла! Сунула послание ему в руки.

- Что это значит?

Его взгляд скользнул по надписи. Но он промолчал, а на лице не дрогнул ни мускул.

- Говори же!

- Приказываешь?

Гнев вспыхнул внутри пожаром. Но сжала пальцы и выдавила:

- Прошу.

Слова вырвались из него точно против желания.

- Последний шанс вернуться. Добровольно.

- Ха! – выдохнула непроизвольно.

Добровольно?! Ни за что! Не после того, что видела!

Однако противный холод будто коснулся спины.

А если не добровольно, то как будет?

- Возвращаемся.

Миг спустя мы стояли в холле дворца предводителя вампирского клана и лучшего следователя Империи. Только мужа в доме не оказалось. Долгие минуты, обернувшиеся часами, показались вечностью, совместная комната – клеткой, а коридоры дворца – лабиринтом. Мысли и переживания не давали покоя, пока не заставила себя успокоиться и посмотреть на ситуацию трезво.

Такой знак – вполне ожидаемо. Даже сказать – дружелюбно. Вполне в их духе было начать с угроз… впрочем, разве послание не пропитано самой пугающей угрозой – неопределённостью?

В музыкальном зале, где остановилась, возникла личная служанка и надсмотрщица.

- Господин вернулся и просил проводить до кабинета.

На губах Дайне играла непривычно краткая улыбка, а в кровавых глазах вместо лукавой насмешки приласкалась странная внимательность.

Кажется, ситуация серьёзнее, чем думала.

С тяжелым сердцем последовала за вампиршей. За дверьми рабочего кабинета ждал Сентьон. Он обернулся к нам и замер на мне проницательными янтарными глазами, будто намеревался отыскать на мне следы тревоги. И стоило мне войти, как странное чувство беспокойства действительно охватило меня, потому как рядом с Сентьоном Кельном стоял Алейрон.

Они уже что-то обсуждали без меня? Что именно?

- Корнелия, - приветственно произнёс муж, проходя через кабинет ко мне. – Как себя чувствуете?

От пристального внимания ощутила себя неловко. И пусть узкое лицо с выразительными скулами уже не казалось хищным, но что-то неуловимое заставляло чувствовать себя в его близости опасно беззащитной.

- Вполне сносно, - кивнула сдержанно. – Вы уже обговорили ситуацию? – взглянула на молчаливого телохранителя, и Сентьон кивнул, взмахом руки предлагая сесть в ближайшее кресло.

- Да, мне сообщили о послании, - вампир сел в кресло напротив. – Алейрон уже ввёл в курс дела, и теперь мне хотелось бы внести ясность.