На самом деле она видела вовсе не мебель своей спальни. Она наблюдала за демоном, принявшего человеческое обличье. Полуобнажённого тёмного бога с лепной мускулистой, но не перекачанной фигурой, засунувшего в карманы джинсов сжатые кулаки и прислонившегося спиной к потёртым тёмно-зелёным обоям совершенно другой полупустой спальни. Затылок расслабленно опирается о стенку. Бледное лицо обрамляет взлохмаченная давно нестриженная шевелюра тёмно-каштановых почти чёрных волос, завивающихся на концах в крупные кудри. Безэмоциональные сине-зелёные глаза надменно прищурены и не сводят со своей жертвы цепкого взгляда. В уголке рта зажата за самый краешек фильтра наполовину скуренная сигарета. Кажется, он едва заметно улыбается или просто кривит губы в циничной ухмылке, ничего при этом не делая. Он просто ждёт. Наблюдает и ждёт и… Ловит от происходящего запредельное удовольствие с неописуемым животным кайфом.

«И чего же ты от меня хочешь?» - вопрос вполне закономерен и даже в чём-то предсказуем. Он по любому мог так сказать и, скорей всего, именно так и сказал.

«Хочу… попросить прощения…» - а Полин могла ответить только так. По-другому едва ли. В их первую встречу так всё и должно было случиться. Элли знала это наверняка, поэтому и не пыталась даже напрягать воображения, когда смотрела на них и слушала… Слушала их такой банальный и одновременно пробирающий до поджилок жуткий разговор.

«Прощения?..» - демон усмехается шире, обнажая белоснежный оскал ровных зубов, разве что не облизывает их языком в момент пробирающего искушения. Хотя в его глазах оно уже читается, вспыхивает нездоровым блеском далеко не забытой одержимости. – «И за что же, если не секрет?..»

«Ты знаешь за что.» - голос Полин предательски дрожит. Ведь она прекрасно понимает, на что пошла, и одним унизительным для себя разговором её безумная авантюра определённо не закончится. А может она как раз этого и хотела. Пережить данное унижение во всей его неминуемой красе, чтобы заглушить им куда более сводящее с ума чувство вины. – «За тот вечер… За то, что бросила тебя и… разорвала наши отношения, наговорив тебе кучу гадостей. Я не… не думала тогда о тебе всё это. Это была не я… Мне было просто до усрачки тогда страшно, поэтому… Поэтому я всё это и сказала. Хотела сделать тебе больно… так же больно, как было больно тогда мне…»

«А ты уверена, что у тебя это получилось? С чего ты вообще взяла, что смогла сделать мне тогда больно?» - ничего другого он и не мог ей тогда ответить, потому что знал, как сделать ей ещё больнее… ещё больней, чем уже было.

Полин пожимает плечами, скорее рефлекторно, чем осознанно. Но она и так сильно контужена, чтобы почувствовать что-то ещё поверх того, чем её всё это время шторило, и с чем ей приходилось жить последние годы. Даже если он ударит её сейчас по-настоящему, навряд ли это сравниться с пережитым ею кошмаром. И навряд ли она вообще что-то при этом ощутит.

«Да… я помню, как ты тогда себя повёл… Но я чувствовала это… Чувствовала то, что ты тогда испытал … и та твоя злая усмешка… Ты всегда злобно скалишься, если не сразу находишься, что сказать, или когда пытаешься заглушить переживаемый тобою шок… Потому что я тебя знаю, Мэл… Знаю, как никого другого и… чувствую… Даже сейчас.»

А вот теперь больно стало Элли. Будто что-то острое и ледяное глубоко укололо, сдавив со всей дури трахею с лёгкими. Потому что демон ответил не сразу, снова отрывисто усмехнувшись и… напряжённо, со сдерживаемой злобой скользнул по лицу Пол ощутимо колючим взглядом, как крупной наждачкой. Словно хотел её поцарапать или порезать до крови буквально, но пока ещё не мог.