— Я не просил тебя вмешиваться, — а вот теперь уже я зубами скриплю от злости. Потому что в словах отца даже не намек, а прямо-таки ебучий манифест, что он в очередной раз меня спас. И что я сам по себе — никто. И только благодаря ему я сейчас имею то, что имею!

А это — не так!

И в тех краях, где я до этого был, мне никакой папа не помог бы! Да он и не помог! И когда я от жажды подыхал в сотнях километров от любой блядской жизни на этой планете. И когда пер на себе одного дурака, по-мудацки умудрившегося нас обоих пиздануть вместе с вертушкой о землю в сотнях километров от любой блядской жизни на этой планете. Там мне папины связи вообще ни одного раза не помогли! И во многих других случаях, которых за годы службы набралось хуева туча, тоже.

Я — уже давно самостоятельная боевая единица.

Но в такие моменты, слушая выговор отца, снова ощущаю себя долбанным папенькиным сынком! И это бесит! Бесит!

— Не просил! — тут же снова выходит из себя отец, в очередной раз подтверждая правило, что человек не меняется. И что кликуха его, данная когда-то давным давно, до сих пор очень в тему. — Но принял! Так будь добр соответствовать!

Очень хочется послать его. Но это будет совсем по-детски. Потому я молчу. Сжимаю зубами фильтр сигареты, а онемевшими пальцами — трубку.

— Отец… — я прерываю уже намеченный вынос мозга, переводя Бешеного Лиса на другой режим, — а тот мудак, который тебя тогда через меня подставил… Он живой?

Отец затыкается и какое-то время тяжело молчит в трубку. Думаю, пытается фразы составить со словами, в которых приличные — не только предлоги.

— Тебе зачем? — наконец, роняет он.

— Да есть вопросы… И новые обстоятельства.

Не хочу по телефону про то, до чего мы с Каменюкой вчера договорились. Да и не в стенах полицейского управления про это болтать.

— Вот как… С давним приятелем пересекся, я смотрю?

Сука. Ничего не скроешь.

— Да. И теперь хочется кое-что прояснить. Так где тот урод? Сидит?

Надеюсь. Хотя, зная способности отца решать вопросы…

— Лежит.

Блять. Ну вот.

— Вы там не прыгайте, новогодние зайцы, блять, — говорит отец, — я приеду и поговорим. До этого времени чтоб сидели тихо со своим приятелем, понятно?

— Да.

Вот только отца мне здесь недоставало. Отдает детским садом, мать его!

— Игнат. — Отец, похоже, поняв по голосу мой настрой, привычно давит тоном.

— Все, мне пора.

Отрубаю связь торопливо.

— Молодой человек, здесь не курят! — возмущается уборщица.

Молча прохожу мимо, не нарываясь. Потому что уборщица — это тебе не полкан Мазуриков.

Она не посмотрит на твою наглую морду. Она за время службы тут и не таких видала. И тряпкой била.

Иду дальше, смотрю снова на экран телефона.

Где там Вася? В больнице. Отлично.

Где мой приятель? В шалмане своем. Прекрасно.

Есть время подготовится к приезду отца.

Черт…

Как в пятнадцать лет, когда перед приездом предков пытаешься быстро прибрать бардак в квартире, выкидывая пустые бутылки и использованные резинки в мусор…

Дежавю, мать его.

______________________________

В следующей главе будет Камешек. Скучали? Мне он вот тут нравится сильно:

Такой прям вау.

И, пока ждете, сходите в мою другую книгу, В ЛАПАХ ЗВЕРЯ (https://litnet.com/shrt/nqmJ). На нее открыта подписка и там сейчас горячо до невозможности! И сегодня тоже будет горячая глава. Поддержите меня и мою книгу, девочки! Люблю вас!

26. 25. Камень

— Лех, тема интересная, но… — Тигр мнется, делая паузу.

Театрал гребанный. Всегда таким был, даже на ринге вечно на публику танцевал, девки млели и прыгали на него с разбега.