– Подожди, в тот день я утром отрезала ему курицу, еще говорила, что не пойду в магазин, нам хватит. Днем он ее съел, потом мы легли спать, ты приехал вечером, он уже ничего не ел. Да. Точно.

– Так, может, та курица была испорченная?

– Тогда бы его рвало или диарея была.

– Давайте проверим, – к нам приходит врач, осматривает Ахилла. – Уже заканчивается. Надо бы ему еще пару дней прокапать глюкозу. И я бы в вашем положении, – смотрит на меня, – не рекомендовал жить с ним пока. Я сажусь, нащупываю ногой балетку.

– То есть? А где ему жить?

– Вы беременны, а он может быть источником токсоплазмоза.

– Он здоров, никуда не ходит. Он был в лечебнице, это уже потенциальное место, чтобы заразиться. Плюс его надо будет носить первое время, чтобы не вставал.

– Я справлюсь.

– Подумайте, зачем рисковать ребенком, найдите, у кого кот может пожить неделю-две?

Гормоны вибрируют, уносят в истерику. Я смотрю в глазу Ахиллу, сама начинаю плакать.

– Саш, подожди, с ним все хорошо, это главное. – Юра гладит по плечу. – Ну, не плачь. И рисковать детьми нельзя.

– Кто будет о нем так заботится, как я?

9. Глава 9. Юра. Проводы

– Саш, все хорошо будет. – Едем в тишине, но ее волнение вибрирует в воздухе. Сам начинаю пальцами отбивать по рулю. Это всего лишь кот.

– У тебя когда-нибудь было домашнее животное?

– Нет.

– Тогда ты меня не поймешь.

– Расскажи.

– Мы устаем от людей, видим только человеческие пороки. У животных просто нет этих изъянов. Они не смогут навредить своему хозяину, как может навредить какой-то знакомый. Животные не умеют предавать, завидовать, лгать.

– Он идеальный.

– Да, он идеальный друг, компаньон, собеседник, он никогда не осуждает, никого не обсуждает. Я так его люблю.

Саша оборачивается, смотрит на него в переноске. Выдыхаю. Не понимаю, если честно. Но я и не жил с ним.

– Вот кто о нем заботиться будет? Кто водичкой поить будет? Кто в туалет носить будет? Гречку кто ему варить будет?

– Но ты тоже этого не сделаешь.

– Попросила бы кого-нибудь. – Вздыхает и разворачивается к дороге. – Вот ты, на работе целый день будешь. А если ему днем плохо станет?

– Сварю, если надо и гречку, и воды дам, и в туалет. В обед приеду его проведать. Вечером отвезу на капельницу. Можем по дороге к тебе заехать, выйдешь, посмотришь на него.

– Это не правильно.

– Не правильно рисковать твоим здоровьем и здоровьем своих дочек.

Три. Я... У меня в голове никак не может уложиться. Три? Как три? Я понимаю у кроликов, котят, там по пять-десять.

Ну, то есть факта не отрицаю, но как представлю, что Саша одна с тремя. Я бы свихнулся. Что делать? Руки две. Это вообще не физиологично. Третьего ребенка, как кенгуру в живот или в зубах? Тут с одним котом не знаешь, что делать. А три маленьких ребенка атас.

И будь это чей-то чужой кот, я не брал бы его к себе, если честно. Но это Сашин кот, могучий Ахиллес, который сдал позиции. По правде для меня это шанс быть ближе и узнать, что у нее происходит. С кем живет. Чьи дети. Хоть Саша и отрицает, но по-любому кот в шоке от количества потомства своей хозяйки. Надо будет с ним поговорить.

– Включить музыку? – киваю ей, хочу, чтобы отвлеклась от мыслей.

– Как хочешь.

Ради нее хочу. Включаю первую попавшуюся волну, там новости про наводнение. Не надо нам сейчас отрицательные эмоции, лучше что-то позитивное послушаем. Переключаю на другую, с музыкой, и оставляю.

Скажи, ну, как ты там? Ну, как твои дела?

Давно не слышались, давно не виделись

Мелодия что-то напоминает, слова накладываются на приятные воспоминания. Я где-то это слышал, но не вспомню. И рядом с Сашей все усиливается. Слов не помню, но мурашки взрывают кожу. Как будто вместе с Саней это переживали.