На его место приходит злость. Резкая и необузданная. Он останавливает меня, когда пожелает, касается, когда пожелает, пробуждает странные чувства, а затем бросает, как ненужную куклу, с которой наигрался вдоволь.

Воспоминания и понимание наших отношений моментально обрушиваются на меня. Его теплый взгляд на Марину, друзей, родителей. Его просьбы не приезжать. В эти дни была она. Были его друзья. Отец. Дан проводил с ними больше времени, а со мной – меньше.

– Ты разрешаешь мне уйти? Как мило. Ты разрешал мне не приходить в палату и не беспокоить, когда приходила Марина.

– Ты тоже не всегда могла прийти. Не вини во всем меня, – жестко чеканит он в ответ.

– Хочешь сказать, ты хотел, чтобы я приходила каждый раз? Чтобы вместо твоей Марины рядом с тобой в палате сидела я?

В ответ он ничего не говорит. Помалкивает, оглядывая мое лицо. Медленно, будто впервые видит, изучает его. Сначала глаза, затем нос, губы. Окидывает взглядом длинные волосы, которые я не заплела в косу. Они волнами струятся по плечам, прикрывая небольшой вырез на груди.

Зеленые глаза напротив становятся чуть темнее. А потом серая оболочка закрывает свежую зелень, пока я жду ответа на свой вопрос. Почему? Зачем мне это знать? Мы знакомы не так давно, я не имею права претендовать на его внимание? Почему я ревную его? Почему не могу выкинуть из головы, а он не позволяет? Так много вопросов, и ответить на них так сложно! Я будто пытаюсь решить задачу с тригонометрической функцией без должной подготовки и знаний.

– Мне пора, – он натягивает мокрую футболку на прекрасное тело и покидает ванную, оставив меня наедине со своими мыслями и догадками.

Зачем ты так со мной?

12. Глава 11. Так надо

Так надо…

Я повторял это про себя из раза в раз. Сначала с утра, когда проходил мимо дверей ее комнаты, потом днем, когда спускался в спортзал и замечал хрупкую фигурку «сестры», вернувшейся из университета, вечером, когда мы собирались за ужином вдвоем, без родителей. У них намечались переговоры с зарубежными партнерами, поэтому дома они почти не появлялись.

Иначе я бы давно съехал и забыл про нее.

Марина часто спрашивает, когда мы переедем в квартиру, а я все тяну. То жалуюсь на ногу, то задумываюсь о том, что делать дальше, после травмы. В футбол мне дорога заказана, ребята из команды со злорадством глядели на меня, когда родители устроили праздник в честь моего возвращения из больницы пару недель назад. Показуха, и ничего более.

– О чем ты задумался? – спрашивает Марина, прижавшись к моему плечу. Мы лежим в гостиной на диване. Она шарит в социальных сетях, а я ищу подарок.

Подарок для нее.

– Смотрю, какой лучше взять.

– Зачем тебе еще один планшет?

– Я не для себя. У Эльзы сегодня день рождения.

– Ясно.

 Моя девушка не сразу смогла успокоиться, когда узнала о существовании еще одной женщины под крышей моего дома. Сначала Марине не нравилась компания моей сводной сестры. Она ревновала, недоумевала, почему я вообще с ней общаюсь. Когда она приехала с шопинга, то навещала меня практически каждый день, заглаживала вину. Спрашивала об Эльзе все меньше и меньше. Смирилась, наверное, с ее существованием.

Но сейчас даже присутствие Марины не может заглушить эмоции, которые я испытываю рядом с Эльзой…

Я думал, что те непонятные ощущения прошли, забылись. Что это легкая симпатия, которая выветрилась в один миг. Но я ошибся. Я меньше общался с Эльзой, не поддерживал разговор, когда она приходила в больницу и на реабилитацию. Я думал, мы отдалимся, но стоило мне увидеть ее – растерянную и потерявшуюся, и я будто заново узнал ее.