«Душенька» тем временем бережно вынула из белоснежного передника свёрток, из которого с победоносным видом извлекла означенный пирог и водрузила его на салфетку рядом с тарелкой. Дух от него шёл просто потрясающий. И только Ксюшина рука потянулась к вожделенной сдобе, как пришёл доктор и всё испортил.

- Проходите, пожалуйста, уважаемый господин Банафаций. – Эмма с пиететом пропустила в комнату степенного аккуратного старичка в тёмно-сером костюме.

- Премного благодарен, госпожа Эмма, где можно поставить саквояж? – продребезжал почтенный эскулап.

- Да вот, пожалуй… - следом за доктором и Дамой вошёл Салемон, прибывшая компания принялась оглядывать помещение на предмет удобного места для инструментария господина Банафация, и тут…

Все трое одновременно наткнулись взглядами на Ксюшино пиршество. А главное, собственно, на пирожок.

Румяный, слюновышибающий запрещённый объект общего внимания красовался в центре подноса и благоухал самым вызывающим образом.

- Анни… - бровь Эммы возмущённо поползла вверх.

- Но, госпожа Эмма… это всего лишь малюсенький пирожочек от нервов госпоже Ксании… - оправдываясь, но как-то вяло, без особого рвения, забормотала душенька. Однако поднос послушно переставила на бюро. Сама же пристроилась в уголок, чтобы не мешать медицинскому светилу осматривать её драгоценную «матушку».

Салемон с укором проводил горничную взглядом.

Доктор предпочёл от комментариев воздержаться. Скрылся за ширмой, скрипнул какой-то потайной дверью и вернулся, уже вытирая руки предоставленным горничной полотенцем. Из чего девушка сделала вывод, что где-то там расположен санузел.

- Ну-с-с, приступим-с-с. – Банафаций поддёрнул рукава, оттопырил локти в стороны и углубился в свой рабочий саквояж.

Пальцы эскулапа были ещё немного влажными и приятно прохладными, когда Банафаций деликатно прикасался к Ксюшиному лбу, потом запястью и зачем-то пяткам.

- К-хм… М-м-да-с… - пожёвывая губы и морща высокий лоб, невнятно приговаривал он, пока не догадался задать прямой вопрос:

- На что жалуемся, голубушка?

- Общая слабость и головокружение – ничего серьёзного. – лаконично ответила Ксения, пряча пятки обратно под одеяло и делая максимально убедительное лицо.

- Вот и я думаю, что… м-м-да-с… - он озадаченно извлёк из сумки слушательную трубку, приложил к Ксюшиной груди и склонился к инструменту ухом.

- Что? Доктор, вы можете сказать что-то определённое? – не выдержал Салемон.

- Состояние больной удовлетворительное. Я бы даже отметил лучше, чем можно было бы ожидать после… к-хм… предположительного удара электричеством. Признаться, я в некотором замешательстве… Организм восстанавливается с невероятной скоростью. Как будто …

- Что? – теперь терпение лопнуло уже и у Эммы.

- Словно и не было никакого… удара.

- Как… не было? – окончательно опешил Салемон.

- Да! Как не было? – Эмма солидарно округлила глаза.

- Нет, он, конечно, был. – поправился доктор, - Но словно бы и… не электричеством. Будто госпожа Ксения просто упала и ударилась головой. По всем признакам – небольшое сотрясение, которое скоро пройдёт. Но… ещё понаблюдаться настоятельно советую. М-м-да-с… А я повторно внимательно проштудирую справочник. Всё это очень странно. И да, от тяжёлой пищи всё-таки рекомендую денёк-другой воздержаться. На всякий случай. А от нервов… Пройдёмте в другую комнату, я выпишу рецепт одного новейшего изумительного средства…

Услышав, как восхитительный пирожок опять обозвали «тяжёлым», горничная скрестила пухлые руки на своей пышной груди, оскорблённо поджала губы и многозначительно посмотрела в сторону Ксю. Из чего девушка сделала вывод, что угощение сердобольной Анни никуда от неё не убежит. Награда найдёт своего героя чуть позже.