Хлеб, пусть черствый, а все равно вкусный, пошел на «ура». Тараканов, способных покуситься на ужин несчастной девы, не появлялось. Может, рыжие усачи были столь впечатлены позорной кончиной своего соплеменника, что решили оставить его смерть неотомщенной?

Через некоторое время, наполненное похрапыванием алкаша в углу, квохтаньем-гоготом и приближающимся помыкиванием-помекиванием, хозяйка снова вынырнула из глубин чадной кухни и лениво спросила:

– Девка с поля скотину пригнала, велеть ей кому тюфяк взбить? Если пары кругляшей не жалко.

– Староват я уже для тюфяков, хозяюшка, – добродушно отнекнулся магистр, интересуясь больше остатками подливы на дне миски, которую качественно подбирал краюхой хлебушка.

– Давай, – напротив, оживился насытившийся рыцарь, отвесил вежливый полупоклон невесте и, прихватив со стола ключ и вещи, споро двинул через залец.

Оля озадаченно проводила взглядом широкую спину, исчезающую в дверях, и с неожиданно вспыхнувшей надеждой уточнила:

– Магистр Коренус, так значит, ваше приворотное заклятие уже развеялось, нам никуда не надо идти?

– Нет, милая, заклятие на месте. Отчего ты так решила? – удивился маг. Голубые, не по-стариковски яркие глаза смотрели взыскующе.

– Но… – девушка мило смутилась, пальцы погладили пустой стакан, – Ламар пошел, если я правильно поняла, чтобы с какой-то женщиной…

– Ты – дева, невеста рыцаря, неприкосновенная до дня свадьбы, а потребности мужской плоти нуждаются в утолении, – поморгав, объяснил очевидное для него пожилой маг. – Разве у вас иначе?

– Считается, что иначе, – задумчиво ответила Оля, но честно прибавила: – Хотя бывает по-всякому, но не так открыто. А если узнают, то могут и совсем поссориться…

– Хм, в таком случае, Ламару повезло, что любовные чары не затмили твоего рассудка, – решил чародей и, отправив в рот последний кусок мокрого от подливы хлеба, умиротворенно погладил натянувший мантию животик.

– Наверное, а то я бы ему этот кувшин на голову надела, а сверху сковородкой добавила, – столь же задумчиво согласилась Оля, переставляя опустевшую емкость из-под молока, и зевнула, прикрыв ротик ладошкой.

– Какая сложная ритуальная кара, – уважительно прокомментировал Коренус и поднялся с лавки. – Пойдем-ка, милая дева. Я тебе обещал из комнаты гнусных кровососов вывести. А потом и прилечь сможешь. На твою долю сегодня выпали тяжкие испытания…

– Да уж, тараканы, летающие чемоданы и ваш громогласный рыцарь Ламар – как апофигей всего! – искренне согласилась девушка и еще раз зевнула. Солнышко не успело опуститься за горизонт, а в сон клонило просто немилосердно, наверное, истрепанные нервы требовали передышки.

Изгнание мелкой живности не заняло много времени. Коренус только встал на пороге отведенной Оле комнаты, пошуршал в каком-то голубом мешочке на поясе, брызнул несколько капелек чего-то розового, пахнущего клубникой, на пол и прогундел под нос нечто неразборчивое.

Тут же изо всех углов к розовым капелькам устремились, кто летом, кто походным маршем, разномастные насекомые. Скоро под ногами у мага гудел, шуршал и жужжал довольно объемный живой мячик. Оля, едва твари начали собираться, предусмотрительно ретировалась в коридор и наблюдала за процессом с безопасного расстояния. Когда сбор завершился, маг посыпал на шарик щепоточкой порошка, который держал в пальцах, и тот, вспыхнув светлым, бездымным пламенем, попросту исчез.

– Вау! – восхищенно выдохнула Оля, едва удержавшись от желания кинуться старичку на шею и расцеловать его в обе щеки. – Спасибо! Как у вас здорово получилось!