– Тебе это точно не грозит, – рассмеялся Жак.

– Возможно, – согласилась аланка. – Но не забывай, я старше тебя на два года. Мне скоро будет сорок. Признаюсь честно, подобная мысль угнетает. Даже не верится, что я когда-то была маленькой хрупкой девочкой.

Землянин обнял возлюбленную за плечи и тихо сказал:

– Все проходит, надо жить сегодняшним днем, не мучаясь воспоминаниями. Изменить судьбу мы не в силах. Да и нужно ли? Каждый несет свой крест. И каждому воздастся по заслугам. Разве мы не были счастливы с тобой все эти годы, Линда?

– Я люблю тебя, Жак, – утирая слезу, вымолвила Салан, прижимаясь к груди мужчины.

Дверь в дом резко распахнулась и в помещение вбежал Вилл. Его руки тряслись, лицо побелело, дышал Белаун с трудом и прерывисто. Увидев друзей, аланец громким дрожащим голосом воскликнул:

– Там…там…люди!

Женщина обернулась и, ничего не понимая, произнесла:

– Ну и что?

– Они мертвы, – закричал Вилл. – Человек десять…Ничего ужаснее я никогда не видел.

– Придется взглянуть, – проговорил маркиз.

Группа вышла на улицу и двинулась к зданию напротив. Входная дверь была открыта настежь. Сразу стало ясно, что в панике Белаун правил не соблюдал. Первым в коридор шагнулде Креньян. В нос сильно ударил сильный запах разложения и гнили. Француз поспешно закрыл лицо рукой. Откинув в сторону занавеску, землянин проник в небольшую комнату и невольно выругался:

– Черт подери! Зрелище не для слабонервных.

В помещении царил идеальный порядок. Однако именно это и делало картину еще более кошмарной. В кресле сидел мертвый мужчина. Его голова свесилась на грудь, а руки безжизненно лежали на коленях. Чуть в отдалении на ковре находились четыре трупа: две женщины и два мальчика-подростка. Судя по странным, искривленным позам, бедняги умирали в страшных судорогах. Одежда истлеть не успела, но ни платье, ни рубахи не скрывали уродливых гнойных язв на телах. Несчастные тасконцы сгнивали с невероятной быстротой. Естественным процессом данный факт не назовешь.

– Здесь только пятеро, – со стойкостью врача вымолвила Линда.

– В соседней комнате тоже есть покойники, – ответил аланец. – Я случайно дотронулся до покрывала, а в нем оказалась завернута маленькая девочка… Точнее то, что осталось от крошки.

Вилл нервно смахнул со лба выступившие капли пота.

– Пора отсюда уходить, – скомандовал Жак. – Помогать в Энжеле некому. Люди мертвы уже несколько декад.

Воины быстро покинули ужасное место. Выйдя на улицу, друзья с жадностью вдыхали свежий воздух.

– Какой кошмар! – вырвалось у Белауна. – Я думал, сойду с ума, когда увидел обезображенное лицо ребенка. Злейшему врагу не пожелаю подобной участи.

– Зато теперь мы знаем разгадку тайны, – грустно заметила Салан. – Поселок поразила страшная неизлечимая болезнь. Люди умирали целыми семьями. Эффективных лекарств у унимийцев не оказалось. Оставшиеся в живых бросили дома и обратились в бегство.

– Это серьезная ошибка, – сказал француз.

– Почему? – удивился аланец.

– Спасения они не найдут, а заразу разнесут по всему материку, – проговорил де Креньян. – На Земле часто вспыхивают эпидемии. Самая безжалостная и смертоносная – чума. По внешним признакам она даже чем-то напоминает местную болезнь. Население городов, а порой и целых стран исчезает без следа. Удается спастись лишь немногим счастливчикам. К сожалению, некоторые бедняги пытаются укрыться у соседей. И вскоре трагедия вновь повторяется…

– Как же борются с бедой на вашей планете? – спросил Вилл.

– Довольно просто, – со зловещей усмешкой на устах ответил Жак. – Лучшее лекарство – это огонь. Иногда солдаты сжигают деревни вместе с их обитателями. Так гораздо проще и надежнее. И уж во всяком случае, никто за пределы поселения не ускользнет.