– Прокопенко, это ты?

Мужик, чеканным шагом тащивший меня куда-то по узкому глухому коридору только хмыкнул и подкинул меня, удобно устраивая на плече, отчего я едва не подавилась воздухом, выдавленным из легких против воли.

­– Бессмертный что ли? – рыкнула бессильно.

– Ну, положим, это мы уже выясняли, – отвесил похититель моей светлости.

– И как? – не без любопытства поинтересовалась я, уставившись на довольно-таки аппетитную мужскую задницу.

– Как и полагается в компании такой охламонки. Действительно бессмертный.

Любопытно. Вот только…

– А когда мы успели это выяснить?

Похититель ничего не ответил. Свернул вправо и внёс меня в какое-то помещение. О том, что это туалет узнала только, когда меня перевернули вместе с миром и установили на ноги. Уткнулась питекантропу в грудь и едва подавила стон облегчения. Неприятно, когда всё спиртное просится назад. Приятно, когда мужской запах неожиданно спасает от тошноты.

– Плохо? – слышу голос над головой.

– Не хорошо, – не соглашаюсь я, приникая всем телом к этому напрягшемуся мужику. Прям изваяние какое-то. Прекрасное изваяние, снимающее неприятные последствия отравления бухлом.

– Умойся и приведи себя в порядок, – приказывает он, на что я прямо так, не поднимая головы, сворачиваю из пальцев недвусмысленную фигуру и доставляю прямо к лицу охреневшего в корягу мужика.

– Выкуси. – желаю ровным тоном.

Не, ну а чего он? Мне начальников и на работе хватает. Ещё приказы какого-то мудозво…

– Сейчас сам умою, малыш.

Малыш?

Шатаясь, отстранилась от статуи, чувствуя, что надо собрать последние силы, чтобы чётко и без запинки выговорить нужную фразу. Глубоко вдохнула, размяла губы и ответила, что первым пришло в голову.

– Малыша в своих трусах увидишь!

И только после этого подняла глаза и наткнулась на недовольно поджатые губы, а после и на прищуренные глаза.

Мама!

И взгляд прямо в пьяную душу. До дна. Россыпью мурашек на кожу и сладким спазмом внизу живота.

Господи, что я только что ляпнула, а? Стыд-то какой.

– Всё сказала? – поинтересовался, внимательно разглядывая мою майку.

Молча повернулась к раковине и, не ответив, принялась умываться. Я слишком пьяна, чтобы общаться с ним. А общаться хотелось. Как минимум, хотелось спросить, какого чёрта он меня на плече унёс из зала? Нет, помощь мне нужна была, но достаточно было просто врезать Ярычу за то, что этот козёл так вёл себя со мной. Я, конечно, и сама могла бы это сделать, но проблема в том, что я не бью детей, женщин, стариков и калек. А Ярыч калека! Недобитый, подлый калека, которому хотелось и уцелевшие конечности переломать.

– Что ты здесь делаешь?

Стряхнув ледяную воду с пальцев, обернулась на голос и мрачно посмотрела на питекантропа.

– Пью.

– Это я вижу. Что ты делала на коленях у Ярыча?

– Сидела.

– Это я тоже видел, – жесткие пальцы неожиданно ухватили за подбородок и заставили посмотреть вверх, прямо в зелёные глаза, от вида которых меня охватывало какое-то странное ощущение.

– Культяпку убери, – вежливо попросила я, отчаянно стараясь не шататься.

– Почему ты общаешься мной так, будто не знаешь?

Кхм… Вот это поворот!

И вот я смотрела в эти глаза и понимала, что действительно было в нём что-то знакомое. Что-то узнаваемое, но вот хоть ты тресни, не получалось вспомнить, когда мы пересекались и пересекались ли вообще. Хотя, погодите-ка… Тут связующее звено Ярыч. Ярыч боец спецназа ФСБ, а на кого я вчера залипла с невероятно глубокими глазами?

– А ты случайно не с этим придурком работаешь? – недоверчиво спросила я, смутно понимая, что вместо логики использую чистую интуицию.