Ай, плевать… Я хлюпал носом впервые за долгое время, дав волю чувствам.

Батя, который ушёл за баклажкой пива, когда мне было шесть, так и не вернулся, но кое-что он мне всё же завещал. Ролевую модель, ё-моё… Я брал пример, копировал поведение, где всё сводилось к одной схеме.

Плохо? Читай по-русски – «хреново» – разливай по гранёным стаканам холодненькую и уговаривай бутылку до тех пор, пока на донышке не останется несколько капель. Читай – алкоголизм.

А дальше? Завтрашний день позаботится о себе сам, проблемы, дай бог, рассосутся сами, и всё как-то наладится. У меня только не рассосётся и не наладится. Долг на мне, и сколько бы я ни глушил беленькой, на долге это никак не скажется.

Я обзвонил друзей. Читай – приятелей. Уточнил про займ… Выслушал: «Брат, ты же знаешь, сейчас не лучшие времена» или «Дружище, я сам погряз, этот бычий рынок…»

В общем, вилы. Банки не дают. Занять не у кого. С Исой разговор короткий, как предыдущее предложение.

Уехать? Так и тут меня за подтяжки схватят. Сейчас я поподробнее расскажу… секунду, только нос вытру.

Запихнув руку в дипломат, я нащупал упаковку салфеток, взял одну, промокнул глаза и шумно высморкался.

Иса – это же не главная проблема, он так… Ревизор по Гоголю на кавказский лад. Трясёт долги за тех, чьё время стоит дорого, а у них и связи, и проходка в депутатские кабинеты. Это значит… – я одним броском закинул сопливую салфетку в мусорку, – это значит, что на границе меня развернут. Никакого Стамбула или Бангкока, чтобы тихо потеряться.

Максимум – в глубинку уехать и влиться в сельскую жизнь… но и там достанут.

А что бы сделали вы? Долг отдать не выйдет, уехать – никак. Что? Ну… вот читаете эти строки с таким умным видом, мол: «Ну, я бы в подобную ситуацию не попал» или «Твои проблемы, сам и решай.» Что-что? Слышу: «Собраться? Взять себя в руки?! ПРЕКРАТИТЬ НЫТЬ?!»

Да… как советы раздавать, так мы все Львы Толстые…

Ладно… Я всё решил. Если моя жизнь – это музыка, то не обязательно ждать, когда доиграют все песни, особенно если прямо сейчас играет грустный медляк. Можно выдернуть из розетки проигрыватель – и песня оборвётся там, где оборвётся. Внезапно и окончательно. Да, не романтично. Но я не герой. Помните про рамки? Я оброс этими дубовыми рамками так, что не продохнуть.

К тому же богачи эти, кто мне займ выдали, они же и глазом не моргнут… Ну, разок не покатаются на лыжах в Куршевеле, ну, партию в гольф пропустят, не слетав до Лондона на джете… Ну, любовницам сумка/шуба/серьги/кольца-шмольца не обломятся. Поэкономят чуть-чуть. Подвяжут пояса санкционным ремнём.

Но нет же… Богачи, может, и скряги, но деньжата они считать (особенно свои) умеют.

И главное – привычки-то никуда не делись. Раньше должников "того", раз – и в лес зайчиков считать…

Пёсик на длинном поводке отбежал от хозяйки и, встав на задние лапы, стал обнюхивать мои носки.

– ФУ, Финя! ФУ! – вскрикнула хозяйка.

Финя отвалил, нанюхавшись носков. Я проводил взглядом Финю и его пушистый зад, бёдра в лосинах хозяйки и снял этот дурацкий галстук. А он, зараза такая, всё не поддавался… Пришлось как следует дёрнуть, стойка на рубашке поднялась.

Я обмотал вокруг кулака чёрный, как уголь, галстук и встал со скамейки. Мелкие камешки впились в ступни.

Обойдя лавочку, я встал на газон и прошёл к ближайшему дереву. Обошёл ствол и, выбрав самое подходящее место, саданул перевязанным галстуком кулаком в дуб. Удар был глухой, и боль – от костяшек до предплечья – эхом прокатилась по нервным окончаниям. Я схватился за руку. Галстук сполз с покрасневшего кулака, как дохлая змея.