Шею, хорошо бы свернуть ему шею, метались отрывистые мысли в голове Андаира, но двое оставшихся стражников повисли на руках, мешали. Ни за что на свете Андаир не мог сейчас выпустить свою жертву. Он вцепился в череп Ласия мертвой хваткой, сдавливал, пока не понял, что проклятые кости выдержат. И тогда вонзился ногтями, сдирая кожу, потянулся к глазам.

Дубинки других охранников обрушились на голову вальдара. Человеческое тело так хрупко. Если бы все зависело от воли Андаира, он ни за что не отключился в такой важный момент, никакой удар в висок не заставил бы его отступить от задуманного. Но сознание померкло в самый неподходящий миг, и окровавленного Ласия выдрали из рук вальдара, а его самого оттащили в камеру и приковали. Через несколько часов пришел лекарь и обработал раны Андаира, который только-только пришел в себя.

– Я такой дурак, – сетовал Андаир, когда они с Бессоном остались наедине. – Нужно было сначала вырубить тех двоих, а я поддался гневу. Проклятие! Такой шанс упустил, теперь они станут еще осторожнее.

– Это было красиво, в любом случае, – отозвался Бессон. – Уверен, некоторым из них помощь лекаря уже не понадобится. Меня это радует. Я здесь научился довольствоваться малым.

Андаиру этого было мало.

Утром явился Ласий, страшный и злой, с опухшим лицом и свежими швами на щеках, лбу и подбородке.

– Можно подумать, что он попал в зубы к волку или еще кому, покрупнее, – не смог сдержать усмешки Бессон.

Ласий обжег его взглядом, но ничего не ответил. Уставился на Андаира и нехорошо ухмыльнулся.

– Настал час расплаты, щенок.

– Когда он для тебя уже настанет? – парировал Андаир. – Вчера не в счет, для такого хоксова выродка, как ты, этого не достаточно.

– Этого! – со злорадным удовольствием протянул Ласий и тыкнул пальцем в Бессона. Вошедшие в камеру, вслед за начальником, стражники быстро навалились на Бессона, что-то вкололи ему в шею и практически бездыханного вынесли в смежную комнату.

Андаир не мог до них дотянуться. Ласий привалился к стене на безопасном расстоянии от вальдара и сказал, наблюдая, как Бессона приковывают к столу:

– Очнется он быстро и знаешь, что будет дальше?

Андаир сжал зубы и попытался сглотнуть, но в горле пересохло. Он догадывался, что будет дальше. И от этих догадок ему было страшно до ужаса.

– Ласий, проклятый садист, мсти мне. Я уверен, все, что задумал твой больной мозг, он хочет провернуть на мне.

– Быть может, – Ласий засмеялся, но резко остановился и помрачнел, свежие раны на лице причиняли боль. – Но ломать тебя, щенок, я теперь буду по-другому. Ты удивишься, сколько сюрпризов у меня найдется. А покалечить я тебя всегда успею, не расслабляйся. Как, кстати, поживает твой палец?

Ласий не ждал ответа, со всей силы ударил подошвой сапога по свежей повязке на босой ноге Андаира и вышел прочь:

– Наслаждайся зрелищем, выродок.

Пока Бессон приходил в себя, Ласий не торопливо раскладывал зловещие приспособления на столе  у дальней стены. Андаир не мог разглядеть что там, и от этого легче не становилось. Ласий зажег и расставил вокруг маленькие ароматические свечи. Всюду тут же проник легкий запах хвои.

– Жена дала, чтобы перебить вашу вонь, – сообщил Андаиру палач и похлопал Бессона по щекам:

– Проснулся, наконец? Отлично, мне нужно чтобы ты был в полном сознании, и мы все насладились предстоящим действом. Во всем, что в дальнейшем с тобой случится, вини своего дружка.

Наклонившись к сундуку, Ласий выудил тяжелую железяку, отдаленно напоминающую сапог, и взгромоздил на стол рядом с ногой Бессона. Чтобы надеть орудие пыток, тюремщику пришлось освободить ногу вальдара и он тут же чуть не получил ею по лицу. Ласий зашел сбоку и попытался удержать ногу Бессона, одновременно подсовывая под нее орудие пыток. Вальдар оказался сильнее. Он беспрестанно вырывался и умудрялся оттолкнуть Ласия от стола. Красный от напряжения и разгневанный тюремщик был вынужден позвать на помощь. Вместе с двумя стражниками он справился.