Ехать было всего ничего, скоро карета остановилась и кучер помог мне выйти и даже переноску с кошкой сам вытащил и до номера донес. Попутно отгоняя от меня любопытных. Похоже, мне тут теперь грозят все прелести популярности. Придется лицо как-то занавесить. Перестать шляпу носить, чтоб не так в глаза бросаться. Но я и без нее довольно приметная, пепельная блондинка. Уж точно перекрашиваться не буду ради маскировки. Да и нечем тут, наверное. Свеклой только если, или луковой шелухой.

Фалюк передо мной чуть ли не кланялся, даже впереди нас побежал дорогу показывать, вдруг я забыла с перепугу? Чуть с лестницы не упал от усердия.

Поблагодарив и его, и своего рыцаря-возницу, которого, кстати, звали Грендий, я закрыла дверь на ключ, выпустила кошку и упала без сил на кровать, положив рядом метлу. На всякий случай. Вдруг поклонники в окно полезут, хоть и третий этаж. Может кто проникся серьезно и прям щас хочет дождя.

– Итак, Барселла, что мы имеем? - спросила я вслух, глядя, впрочем не на кошку, а в потолок. - Прилюдно доказали мою якобы посланность. Что теперь? Дальше корчить из себя ведьму, пока они не догадаются, что я не умею дождь вызывать, и просто везучая? А сон? Как насчет него?
На этих словах я в кровати так и села. Елки-палки. Все дело в картине, поэтому ее и прятали. Девушка с косичками явилась ко мне во сне именно с нее. Но раз она помогла вызвать изображение Луны, может, это и есть Оделамора? И тогда, получается, богиня на самом деле существует?

Подниматься было лень, но приличия того требовали. Даже если соблюдать я их собралась по отношению к воображаемому объекту. Я встала и достала картину из кофты, в которую она была закутана. Посмотрела на зеленоглазую девушку. Искренне сказала:

– Спасибо. Ты меня от огня спасла своей…

И только тогда заметила, что у нее на голове больше нет той розовой косынки!

Она ведь была, точно была. Мне не показалось же! Или… ну, да. В первый раз я могла не очень внимательно рассмотреть картину и во сне додумала девушку уже в головном уборе. Это было реалистичное объяснение, но в душе я знала - оно неверное. Косынка или бандана на голове у нее была. А теперь нет. Потому что ее повязали мне на руку, а потом она превратилась в луну. Я определенно схожу с ума…

Мои размышления прервал стук в дверь. Все так же, с картиной в руках, я пошла открывать. Очень уж обалдела от увиденного, не подумала спрятать.

– Вот, обед вам. Праздничный.

Надо же, моя робкая кормилица-поилица решилась голос подать. И, кажется, даже не собиралась сразу убегать, и тележкой меня не давила в этот раз.

Я потянула одной рукой обед на себя. Вторая-то занята была. А девчонка уставилась на рисунок.

– Знаешь, кто это? - спросила я, заметив ее заинтересованный взгляд. - Не Оделамора, случаем?
– Ее не так изображают, - пискнула горничная, - постарше и с другой прической.

– Как тебя зовут? - мне не хотелось отпускать девчонку, очень уж она разговорчивая нынче. Так мы в дверях и беседовали.

– Дариз, - уже менее испуганно ответила она, - я работаю тут.

– Да я заметила. Можешь зайти?

Она кивнула и поспешно втолкнула тележку в номер, сама следом юркнула. Закрыла дверь за собой.

– Мне казалось, ты меня недолюбливаешь, - призналась я ей, - вы тут ведьм вообще не жалуете.

– Жрецы вас не любят, - кивнула Дариз, деловито разгружая свой бытовой транспорт, - вот тут пирог, матушка Жива испекла для вас специально.

– Когда успела? - удивилась я. - Я ж сама считай только с пылу с жару.

– А она на всякий случай. Вдруг вы выживете. Нам тут очень хотелось, чтобы вы настоящая оказались. Ну, и страшновато конечно, не без этого. Такое могущество увидеть. У нас поверье есть, что если ведьма на тебя посмотрит недобро, захвораешь и к вечеру помрешь.