– Только не говори мне, что ты девственница и впервые услышала о сексе от меня.

               Краснеет. Черт. Как все запущено!

               Пару секунд от растерянности малышка хватает воздух, как рыба, вытащенная из воды, и не может ничего произнести, а потом возмущенно кидает в лицо:

               – Я не сплю с кем попало!

               – А я кто попало?!

               У нее нет ответа на этот вопрос. Усмехаюсь.

               – Как же ты с кем попало отправилась на край света?!  

               Понимая, что я разбил ее вчистую, уносится в ванную, а я, проводив ее взглядом, укладываюсь в постель.

               Спустя минут десять Кира тихонько выходит и, осторожно достав что-то из чемодана, поспешно скрывается в своем убежище. Бездумно лежу, изучая потолок, ожидая дальнейшего хода событий. Скромняшка появляется снова всего через пару минут, и я наблюдаю, как она крадется к кровати.

               – Спасибо за такую заботу, но я не сплю. 

               Включаю свет и смотрю на дурочку, вырядившуюся в легинсы и плотную свободную футболку.

               Меня разбирает смех, и я начинаю не просто смеяться, а ржать, как конь. В комнате реально жарко. Я едва прикрыт тканью только для того, чтобы не смущать ее своим обнаженным телом. А спать под покрывалом в такой «пижаме» – просто дурость. 

               – Не спаришься? – еле выдавливаю из себя, немного совладав с приступом веселья.

               – Не спарюсь!

               – Тогда, может, еще чего оденешь для безопасности?

               Сердито зыркает на меня и садится на противоположный край кровати.

               – Я похож на насильника?! – не отстаю я.

               – А ты думаешь: я знаю, какие они должны быть?!

               Усмехаюсь, а она юркает под одеяло.

               – Насильника твоя одежда не остановит.

               Отворачивается и молчит. Начинаю сердиться из-за ее маразма.

               – Кира, блин. У меня была возможность воспользоваться твоим бездыханным телом тогда в Варшаве, но я не притронулся к тебе!

               Снова тишина.

               – Кровать большая, ты лежишь справа, я – слева и уверяю: ночью мы даже не встретимся! Снимай свои рейтузы.

               Бубнит что-то неразборчивое, а я закатываю глаза и выключаю свет. Если ее баранья натура восстает против здравого смысла, что я могу сделать?! Пусть парится!

8. Глава 8

Глава 8

              Открываю глаза и стираю ладонью скопившуюся на лице влагу. Фух. Душно. Так это я ночью все же стянула легинсы и выбралась из-под покрывала.

               Пипец! Вчера я вела себя как идиотка. Хотя обычно я вполне адекватный человек. Прикладываю руки к горящим щекам – не помогает. Я горю изнутри от стыда за свое, мягко говоря, странное поведение. Вот не понимаю, почему с ним я так эмоционально неустойчива: то мне приятно его общество, то хочется выцарапать ему глаза, как взбесившейся кошке. Может, акклиматизация на меня так действует?!

               Тихонько поворачиваюсь на противоположный бок и с интересом смотрю на соседа по спальному месту. Он не просыпается от моего ерзания, и я залипаю на рельефное тело, от лицезрения которого летят в тартарары все разумные настройки сознания. Ух. Сейчас не боясь быть разоблаченной, я могу полюбоваться развитыми плечевыми мышцами… Вот только на них хочется не просто смотреть, а еще и прикоснуться, как и к очерченной груди и проступающим сквозь кожу квадратикам пресса. Ох.

               Перевожу взгляд на выгоревшие от солнца пряди, что хоть и падают на лицо, но полностью его не скрывают. Сейчас без уложенных волос, «клевого» прикида и самодовольной ухмылки, делающей его физиономию отталкивающей, я не могу не признаться себе, что он не просто красивый, он... слишком красивый. Из разряда мачо, безжалостно разбивающих девичьи сердца. Тот тип, с которыми для своей безопасности я старалась никогда не пересекаться. Вздыхаю, но продолжаю разглядывать правильные черты его лица и вижу даже едва заметные веснушки на обветрившейся коже и проступившую щетину.