>Бубнов. Скушно? М-м…

>Пепел. Ей-ей!

>Лука (поет). Эх, и не вида-ать пути-и…

>Пепел. Старик! Эй!

>Лука (выглядывая из двери). Это я?

>Пепел. Ты. Не пой.

>Лука (выходит). Не любишь?

>Пепел. Когда хорошо поют – люблю…

>Лука. А я, значит, не хорошо?

>Пепел. Стало быть…

>Лука. Ишь ты! А я думал – хорошо пою. Вот всегда так выходит: человек-то думает про себя – хорошо я делаю! Хвать – а люди недовольны…

>Пепел (смеясь). Вот! Верно…

>Бубнов. Говоришь – скушно, а сам хохочешь.

>Пепел. А тебе что? Ворон…

>Лука. Это кому – скушно?

>Пепел. Мне вот…

Барон входит.

>Лука. Ишь ты! А там, в кухне, девица сидит, книгу читает и – плачет! Право! Слезы текут… Я ей говорю: милая, ты чего это, а? А она – жалко! Кого, говорю, жалко? А вот, говорит, в книжке… Вот чем человек занимается, а? Тоже, видно, со скуки…

>Барон. Это – дура…

>Пепел. Барон! Чай пил?

>Барон. Пил… дальше!

>Пепел. Хочешь – полбутылки поставлю?

>Барон. Разумеется… дальше!

>Пепел. Становись на четвереньки, лай собакой!

>Барон. Дурак! Ты что – купец? Или – пьян?

>Пепел. Ну, полай! Мне забавно будет… Ты барин… было у тебя время, когда ты нашего брата за человека не считал… и всё такое…

>Барон. Ну, дальше!

>Пепел. Чего же? А теперь вот я тебя заставлю лаять собакой – ты и будешь… ведь будешь?

>Барон. Ну, буду! Болван! Какое тебе от этого может быть удовольствие, если я сам знаю, что стал чуть ли не хуже тебя? Ты бы меня тогда заставлял на четвереньках ходить, когда я был неровня тебе…

>Бубнов. Верно!

>Лука. И я скажу – хорошо!..

>Бубнов. Что было – было, а остались – одни пустяки… Здесь господ нету… все слиняло, один голый человек остался…

>Лука. Все, значит, равны… А ты, милый, бароном был?

>Барон. Это что еще? Ты кто, кикимора?

>Лука (смеется). Графа видал я и князя видал… а барона – первый раз встречаю, да и то испорченного…

>Пепел (хохочет). Барон! А ты меня сконфузил…

>Барон. Пора быть умнее, Василий…

>Лука. Эхе-хе! Погляжу я на вас, братцы,– житье ваше – о-ой!..

>Бубнов. Такое житье, что как поутру встал, так и за вытье…

>Барон. Жили и лучше… да! Я… бывало… проснусь утром и, лежа в постели, кофе пью… кофе! – со сливками… да!

>Лука. А всё – люди! Как ни притворяйся, как ни вихляйся, а человеком родился, человеком и помрешь… И всё, гляжу я, умнее люди становятся, всё занятнее… и хоть живут – всё хуже, а хотят – всё лучше… упрямые!

>Барон. Ты, старик, кто такой?.. Откуда ты явился?

>Лука. Я-то?

>Барон. Странник?

>Лука. Все мы на земле странники… Говорят,– слыхал я,– что и земля-то наша в небе странница.

>Барон (строго). Это так, ну а – паспорт имеешь?

>Лука (не сразу). А ты кто,– сыщик?

>Пепел (радостно). Ловко, старик! Что, Бароша, и тебе попало?

>Бубнов. Н-да, получил барин…

>Барон (сконфуженный). Ну, чего там? Я ведь… шучу, старик! У меня, брат, у самого бумаг нет…

>Бубнов. Врешь!

>Барон. То есть… я имею бумаги… но – они никуда не годятся…

>Лука. Они, бумажки-то, все такие… все никуда не годятся.*

>Пепел. Барон! Идем в трактир…

>Барон. Готов! Ну, прощай, старик… Шельма ты!

>Лука. Всяко бывает, милый…

>Пепел (у двери в сени). Ну, идем, что ли! (Уходит. Барон быстро идет за ним.)

>Лука. В самом деле, человек-то бароном был?

>Бубнов. Кто его знает? Барин, это верно… Он и теперь – нет-нет да вдруг и покажет барина из себя. Не отвык, видно, еще.

>Лука. Оно, пожалуй, барство-то – как оспа… и выздоровеет человек, а знаки-то остаются…

>Бубнов. Он ничего все-таки… Только так иногда брыкнется… вроде как насчет твоего паспорта…

>Алешка (входит выпивши, с гармонией в руках. Свистит). Эй, жители!

>Бубнов. Чего орешь?

>Алешка. Извините… простите! Я человек вежливый…

>Бубнов. Опять загулял?