Она увидела его первой, прежде чем он увидел её. Не искала – взгляд сразу приземлился на расслабленной фигуре.

Доган Рагарра.

Судья, вытащивший разрушенный город из забвения. Ящерр, повинный в том аду, в который Марлен окунулась в одиннадцатилетнем возрасте.

Неправда, что она осталась равнодушной, как когда-то мечталось! Не получилось казаться спокойной и сдержанной, не получилось не глазеть. Нет! Перед ней был мужчина, о котором она так много слышала! Мужчина, о котором так часто велись разговоры в спальнях юных учениц. Он их волновал. Он не мог не волновать.

Взгляд девушки прошёлся по плечам мужчины и остановился на лице. Лисица впервые увидела его.

Высокий, широкоплечий, с волевым квадратным подбородком и чётко выраженными носогубными складками. Кожа – серебристая, как и у всех ящерров, а хвост спрятан меж позвонков (так делали все ящерры, находясь вне опасности). И глаза – серого цвета с нотой зелени. Сердце дрогнуло в ожидании. Повезло же ему родиться привлекательным. Будь он другим – было бы проще.

Мужчина поднялся. Подошёл ближе. Их взгляды встретились. Он усмехнулся.

Маленькая рыжая лисичка, наивная, не знавшая мужской ласки, она вдруг поняла, почему о нем велось так много разговоров. Почему он был для города столь легендарной личностью. Из-за чего гонщицы, хоть раз получавшие цветок из его рук, уже никогда не позволяли себе отзываться о Догане пренебрежительно.

Лисичка так любила флиртовать, морочить мужчинам головы и всегда знала, как поставить собеседника на место дерзкой «лисьей» фразой, но в тот момент, кажется, забыла даже собственное имя. Смотрела, пытаясь запомнить его лицо.

Не знала Марлен, что в определённый момент и для ящерра всё пошло не по плану. И Доган, вместо того чтобы просто отдать цветок и отправить гонщицу восвояси, замер…

Его расслабленность медленно растворялась в другом чувстве. Опасность! Она была рядом, отражалась в глазах золотоволосой девчонки.

Арена аплодировала. Никто и не догадывался, что в какой-то момент что-то пошло не так…

- Этого не может быть! – внезапно прошептал Доган. Он говорил на земном почти без акцента. Марлен услышала.

Доган Рагарра поднялся с кресла, и приблизился к Марлен. Он схватил её за шею и притянул к себе, так, что Марлен пришлось встать на цыпочки, лишь бы не расстаться с жизнью.

Он внимательно её рассматривал, и от этого взгляда хотелось убежать.

- Этого не может быть!

И Марлен вдруг осознала, что если её жизнь и была сложной, то дальше будет только хуже. Она читала свой приговор в глазах мужчины.

Доброй лисичке внезапно стало понятно, что да, переспать с ящерром – не худшее, что может произойти в жизни гонщицы.

Ящерр

Ноющее беспокойство не покидало Догана с самого утра. На тренировке он был невнимателен, чем мгновенно воспользовался наглый родственник и с удовольствием зарядил ему по шее.

- Теряете хватку, уважаемый кан, - засмеялся Нарб. – Вам стоит меньше внимания уделять своим разленившимся гонщицам и больше – занятиям.

Доган усмехнулся. Нарб провёл в Академии Терциев четыре года, и этого оказалось достаточно, чтобы пропитаться презрением к его детищу – к гонщицам. Впрочем, судью Рагарру не волновало, как относится руководство Академии к его воспитанницам. Его город – его правила. Если же эти ящерры в своих «справедливых взглядах на жизнь» перейдут черту и начнут создавать проблемы, Доган обязательно им об этом намекнёт. А намёки Рагарры, что удары молотком по голове – игнорировать нельзя.

– А как же та девушка, которая обчистила тебя? – судья усмехнулся. – Она тоже – разленившаяся? Тогда почему сумела умыкнуть у тебя оружие?