— Этот Виктор — мерзкий и скользкий тип, — продолжил Макс. — Я еле сдерживался, чтобы ему в рожу не дать, пока мы альбом писали. Брат её Артур — не менее протокольный типок. Уверен, что Анька там тоже человечек не последний в их схеме. У них там целая мафия. Поэтому я не хочу, чтобы ты с ней общалась и уж тем более не нужно пускать её к нам домой.

— Это еще не точно, — попыталась я заступиться за Аньку, хотя вся эта история была вполне правдоподобна. Господи, её брату всего 18! — И ты не будешь мне указывать, что мне делать! — Я ткнула пальцем в Макса. Почему-то я на него разозлилась. — Она вообще-то моя подруга. И это не я с ней трахалась. Я думала, она тебе не безразлична. Я думала, ты её любишь!

Макс поднялся с места, обошел стол и присел на его край рядом со мной.

— Охренеть, какой ты еще ребёнок! Ты даже наивней, чем я думал. — Макс покачал головой. – Я не способен на любовь. Особенно к тупым шлюшкам, которые готовы лечь под своего отчима, ради крутой тачки. — Я покраснела, как рак, мне-то прекрасно было известно об Анькиных изменах. — Ты знала? О! Ну конечно ты знала! — догадался Макс. — Что ж, — усмехнулся он. — Ты хорошая подруга. Даже сейчас пытаешься её защитить. Но, поверь, она того не стоит. Ты, правда, думала, что я женюсь на этой кукле и наделаю с ней детей? — Я не ответила, но я и правда так думала. — Как думаешь, чему она смогла бы их научить? А как ты считаешь, можно простить измену? — Я отрицательно покачала головой. — Можно! — продолжил Макс. — Если тебе похуй на этого человека. А если ты его любишь, то ты просто умираешь, когда он тебя предаёт. Ты стоишь спиной к обрыву, а он смотрит тебе в глаза, улыбается и толкает. — В голосе Макса было столько боли и ненависти, что мне стало понятно — его предавали и не раз. — Ты падаешь и разбиваешься, а если сможешь всё же подняться на край обрыва снова, то этот человек опять вытрет об тебя ноги. Запомни: человек предаётся однажды и навсегда. — Макс вздохнул. — Так что если уж я выберу себе спутницу жизни, то эта женщина просто не будет способна на предательство. Я никому не позволю делать из меня дурака.

— А как насчёт женских трусов у тебя под диваном? — не выдержала я. Мне надоело слушать эту лицемерную речь. — Они были явно не Анькины.

— Ты о чём? — искренне удивился Макс.

— Я нашла трусы, когда к тебе переехала, во время уборки в гостиной, — пояснила я. — И они не Анькиного размера. Что на это скажешь, святоша?

Макс ненадолго задумался, наморщив лоб.

— Ты опять задаёшь вопрос, ответ на который тебе не понравится, — сказал Макс. Я с вызовом вскинула голову, приготовившись услышать признание Макса в том, что он бессовестный кобель. — Хм, дай-ка вспомню подробнее… — усмехнулся он, на секунду замявшись, потом весело щёлкнул пальцами. — Твой ненаглядный Артёмочка как-то пёр на этом самом диване какую-то девицу, когда мы бухали у меня. — Он с удовольствием посмотрел, как округлились мои глаза. Это было не то, что я рассчитывала услышать. Я, конечно, знала о том, что Артём занимается сексом, просто Макс так вульгарно об этом рассказывал, что мне было немного неприятно слушать подробности. Но Макса было не остановить. — Ой! Нет, всё было немного не так… — продолжил Макс. — Сначала её трахнул Сенька барабанщик, потом она отсосала другому чуваку, ты всё равно его не заешь, а вот потом уже её оттрахал Тимон.

— Заткнись! — я брезгливо поморщилась. — Я не хочу слушать подробности.

— Э, нет! — воскликнул Макс. — Самое интересное было же дальше. — Я демонстративно закрыла руками уши, но Макс схватил меня за запястья, чтобы убрать руки. Я вскочила на ноги, оказавшись зажатой между холодильником и Максимом. — Потом деваха отдохнула, — продолжил он. Ему было очень смешно видеть мою реакцию на этот рассказ. — Выпила еще водки, покурила, и они трахнули её еще раз. Все втроём. Вот такая вот история. Девчонка обслужила три члена, так что прости, дорогая, ей там было не до трусов. А я, сама знаешь, не имею привычки проверять, в чём гости пришли, а в чём ушли.