Когда Макс сел за стол, то сиял он, как новогодняя елка. Он, конечно же, оценил мою уборку, оставалось надеяться, что и мои кулинарные шедевры придутся ему по душе. На столе был борщ, куриные крылышки, запечённые в духовке, и оладьи.

— Я не знала, что ты любишь, поэтому приготовила это, — немного смущаясь, проговорила я.

— Да всё супер! — заверил меня Макс. — Я вырос в интернате, поэтому в еде неприхотлив. Если бы я знал о существовании борща, то купил бы водки, вместо бренди. Где он кстати? — Макс оглядел кухню в поисках бутылки.

— Эм… в холодильнике, — ответила я.

Макс поднялся с места и достал бутылку из холодильника.

— Глупышка, — рассмеялся он. — Тёплым, бренди гораздо вкуснее.

Я смутилась. Откуда мне было знать? Макс достал из шкафа два стакана.

— Выпьешь со мной? — спросил он.

Я замялась с ответом.

— Ой, да брось! Давай по чуть-чуть, для связи слов в предложениях. Я уже уяснил, что ты не слишком разговорчива, — уговаривал Макс. — В Грузии детям с 10—11 лет разрешают пить вино, — сказал Макс, наполняя бокалы почти доверху.

— Я уже не ребёнок, — обиженно сообщила я. — Я уже совершеннолетняя.

— О! Ты перестала быть малолеткой? Поздравляю! — усмехнулся Макс. — Ну, с новосельем! — произнес он тост.

Мы выпили, и некоторое время молчали, занятые едой. Макс ел, как на приёме во дворце. Я впервые ужинала с человеком, который сидя на обычной кухне, вёл себя так высокомерно. Медленно, тщательно пережёвывая каждый кусочек, он держал спину прямо, а голову высоко, немного вскинув подбородок. Движения его рук, были ленивы и грациозны. Разве этот парень только что хватал руками оладьи? Мне стало немного неудобно за своё поведение. Я всегда ела, как дикарка, быстро, набивая едой полный рот, и с таким аппетитом, будто у меня не было во рту ни кроши несколько дней, но большой неловкости я не почувствовала. Напротив, в обществе Макса я чувствовала себя уютно и раскованно. Он на каком-то ментальном уровне располагал к себе.

— Как прошёл день? — первым нарушил молчание Макс.

— Хорошо, — ответила я. — Устала только, и мне бы пароль от вайфая не помешал. А твой?

— Тоже устал. Работы сегодня было просто море.

— Я вот тоже думаю себе работу подыскать.

— Хочешь, пойдём к нам, — предложил Макс.

— Ну не знаю… — неуверенно протянула я. — Мне кажется, я не справлюсь.

— Ну, хоть попробуй. Работа не сложная, платят нормально, чаевые хорошие, главное не тупить. Ты умная, быстро въедешь. И с учёбой можно совмещать. У нас много студентов работает, — уговаривал меня Макс.

От того, что он назвал меня умной, я снова засмущалась. Было приятно услышать это от него.

— Думаю, было бы чудесно! — согласилась я.

— Завтра я всё устрою, — пообещал Макс.

«Офигеть, — думала я про себя, — теперь мы ещё и работать будем вместе». Я сама не заметила, как выпила свой бренди. Макс разлил остатки и выбросил бутылку в мусор. Мы оба были уже навеселе.

— Я оладьи не ел, наверно года три. В армейке жратва была хуже всего, — признался Макс, отправляя в рот оладушек. — Мммм… — протянул он, — почти как у мамы. Попрошу при случае у неё рецептик для тебя.

— Но я думала, что твоя мама умерла? — удивилась я.

Моё замечание было, судя по всему, некстати. Было очевидно, что Макс проболтался, ляпнул не подумав, потерял бдительность. Он нахмурился, перестал есть и, не проронив ни слова, встал из-за стола. Я немного растерялась. Макс вышел из кухни и вернулся с пачкой сигарет в руках. Он протянул её мне, угощая, но я отрицательно покачала головой. Настроение внезапно испортилось у нас обоих, и я почувствовала себя в этом виноватой, но мне было ужасно любопытно, что скрывает Макс. Я выжидающе смотрела на него. Он открыл окно и закурил, облокотившись на подоконник.