Он взял не спрашивая, видя мой протест, но проигнорировав его. И если тогда можно было списать на нетрезвое состояние оборотня, то теперь мужчина действует осознанно. Понимает и воспринимает ситуацию как она есть.

Резко разрывает поцелуй и смотрит в глаза.

– Ненавижу, – всхлипываю и бью в грудь. – Ненавижу! – кричу.

Он только улыбается. Он маньяк, его, похоже, заводит моя беспомощность, мой протест. Ему по кайфу подчинять, зная, что против, продавливать и унижать. Он без зазрения совести пользуется преимуществом в силе и не гнушается этим.

– Маленькая Лилея, я слишком долго тебя хочу, чтобы сейчас отступить. Я дал тебе достаточно времени, чтобы повзрослеть. Теперь ты моя.

Сказал, развернулся и ушел.

Опускаюсь на колени и плачу в голос, выплескиваю наболевшее, раскрываю душу и вытаскиваю самое болезненное. Отрываю по кусочку и выбрасываю в пространство. Разрываюсь изнутри, чтобы восстать иной, измененной и ожесточенной. Каждое его слово калечит, каждый жест угнетает.

Он ждал. Вторит моя память.

Это кошмар какой-то, но я не могу проснуться. Моя жизнь превратилась в непроглядную тьму, густую, тягучую. В ней можно увязнуть, не найдя выхода.

"Теперь ты моя." Вторая фраза, от которой все холодеет внутри.

Внутренности скручивает в узел, а истерика накрывает с головой. Бью кулаками по земле, отражаю как могу свою обиду. Плачу и захлебываюсь.

Слезы не иссякают, они обновляют, восстанавливают, но до полного выздоровления мне еще слишком далеко. Сколько нужно еще выплакать, чтобы боль притупилась, чтобы из памяти стереть ту ночь, чтобы стереть из своей жизни этого мужчину?!

Намеренно, спланировано.

Этот капкан строился на протяжении трех лет.

Он создал видимость моей свободы, а потом в нужный срок решил загнать в угол.

Расчетливо и дерзко.

Ему плевать на мои чувства, мужчина руководствуется только своими потребностями, а сегодня он мне их продемонстрировал основательно. Если у меня не получится сбежать, то жизнь с ним будет жесткой, на грани боли и полного отчаяния.

Любое действие рано или поздно заканчивается. Вот и мои слезы высыхают, сгребаю усилием воли свое тело с земли и вспоминаю, что проклятый завтрак никто не отменял. Не хочу привлекать лишнее внимание отца, только недовольства мне сейчас не хватает.

Быстро поднимаюсь к себе в комнату и привожу лицо в относительный порядок. Глаза красные, губа пульсирует, но наношу косметику и выгляжу относительно сносно после всего случившегося. Спускаюсь к семье и как ни в чем не бывало приступаю к трапезе. Мужчины переговариваются о делах, мама кидает на меня взгляд из-под ресниц.

Не понимаю, как она всю жизнь живет с таким тираном. Никогда не замечала великой любви между родителями. Видя их союз, отчетливо понимаю, что хочу совершенно другого. Чего-то более счастливого, более искреннего. Чтобы при встрече с мужем сердце замирало в груди, чтобы ждала каждой встречи и видела в его взгляде любовь.

Находиться рядом с любимым человеком, а не всю жизнь терпеть, потому что выхода нет, потому что так положено и от брака нет спасения. Брак должен окрылять, приносить счастье, вносит в жизнь новые краски, а не обязанности и лишения.

5. Глава 5. Лилея

Глава 5

Кое-как перетерпела завтрак. Как замечательно, что никто не задает вопросов, о чем мы говорили с Адином или куда он ушел. Атмосфера за столом напряженная, но это и неудивительно. В присутствии альфы никто не может расслабиться и вздохнуть спокойно. Мужчины обсуждают дела, меня с мамой в этот разговор не вовлекают. Отец считает, что не женское дело – вмешиваться или давать советы. Такое чувство, что он застрял со своими взглядами в прошлом веке. Где удел женщины – рожать детей и помалкивать.