От удара об воду, вышибло последний воздух. Я чувствовала сковывающий холод густой грязной воды, как платье становится тяжёлым, и трясина засасывает тело ко дну. Сил двигаться не осталось. Всё, выдохлась я.

Всё что я могла это смотреть, как над непроходимой топью клубился сизый туман. Что кругом цветёт багульник, кружа мне голову ядовитым, пряным ароматом.

Чёрное око вместе со мной слепо таращилось в нанизанные на стволы деревьев небо. И я в него впилась взглядом… вот и спрятал меня лес от своры. Навеки вечные с ним здесь останусь.

А трясина вдруг… ожила, перекатываясь волнами, которым здесь, в безветренной чаще, точно взяться было неоткуда. Ряска треснула, выпуская на волю нечто жуткое, с горящими яркими голубыми камнями вместо глаз. Огромное, длинное и одинокое.

Наверняка голодное… а тут я как раз на поздний ужин пожаловала.

Лунный диск показался из-за макушек крон, подсветил это нечто. В лучах блеснула серебристая чешуя на мощном теле. Монстр склонил ко мне морду, на наростах и рогах намоталась тина с цветущими кувшинками и ряской…

Не выдержав всего этого ужаса, моё сознание наконец заволокла спасительная темнота. Или меня всё-таки поглотило болото.

5. Глава 2. Наследство...

Выныривая из забвенья временами, я чувствовала, что двигаюсь. Вернее, это моё тело куда-то тащат. От кончиков пальцев до головы всё болело. Значит жива я.

Веки налились свинцом, с трудом мне удавалось поднять их хоть не надолго. Я видела в свете восходящего солнца сказку. Мимо меня проплывали красивые берега с пёстрой листвой на деревьях: синей, зелёной, красной и золотой. Разномастные цветы различных размеров и оттенков, флуоресцентные грибы.

...И меня тащит на себе… громадная рогатая анаконда.

Та самая с серебристой чешуёй, на которую я так неудачно свалилась вчера.

Побрезговали мной перекусить. Плохо видимо пахла, не понравилась. Но куда она меня тащит? И, главное, зачем?.. в логово, чтобы потом сожрать? Земноводные так не поступают, сразу добычу заглатывают.

Не, не, не! Отставить плохие мысли. Не для того я со всех ног улепетывала от волчьей своры и муженька тирана, чтобы быть слопанной змеюкой переростком.

Моё безвольное тело шевелиться никак не хотело. Предпринимать какие-либо попытки спасения тем более. Да и куда бежать, в воду? Так я плавать не умею с детства. Хотя, может, Каяна умела. Но в воде анаконда меня в одну секунду нагонит. Если раньше не захлебнусь.

Значит будем ждать пока моя нечаянная спасительница меня куда-то доставит и удирать уже по твердой земле. А пока отдохну, коль возможность подвернулась. Веки мои сами закрылись.

В следующий раз я пришла в сознание уже лёжа на травянистом берегу. Мягко, тепло, солнечные лучики греют. Птички чирикают над головой. Глаз я не открывала пока, забывшись. Потянулась с удовольствием, улыбнулась. Хорошо как. Приятно. Но когда услышала над собой странное сопение и тихий рокот, исправила оплошность.

– Мм… – речь моя отнялась. Круглыми глазами я таращилась на змейсу, которая нависала надо мной огромной рогатой мордой с наростами и с любопытством меня оглядывала.

Прикидывала с какого боку или конечности откусить? И ведь зубы у этой имелись.

Мы так и застыли, смотря друг на друга. Нападать и жрать она меня не спешила. Я тоже не двигалась, едва дыхание переводила.

Вокруг нас царила умиротворенная атмосфера. Птички щебетали, бабочки глупые порхали, несмотря на притаившуюся опасность прямо у них под носом. Волны лесного озера или речушки лениво шумели, накатывая на пологий песчаный берег, где лежала я, распростертая перед чудовищем.