Кот недовольно зафырчал. Но то были только его проблемы.

До кухни мы дошли быстро. Спустились по лестнице, попали в широкий просторный холл, оттуда свернули в коридор, не такой широкий, как наверху, хотя тоже хорошо освещенный, и через пару минут уже были на месте.

Из кухни раздавались умопомрачительные запахи. Уж не знаю, что именно там готовили, но пахло так, что мой желудок мгновенно дал о себе знать и предупреждающе заурчал. Что ж… Значит, кормить будем не только Пушка.

С такой мыслью я и открыла дверь в кухню.

Светлое просторное помещение было набито людьми и продуктами. Шеф-повар, высокий дородный мужчина, что-то помешивал в кипевшей на плите кастрюле литров на двадцать пять-тридцать, если не больше. При желании, думаю, в нее можно было бы запихнуть самого повара, и еще место осталось бы.

Трое поварят, мальчишки лет десяти-двенадцати, как и повар, в серой форме и белоснежных переднике и колпаке, прилежно строгали овощи на столе поодаль. На другом столе, поближе к печке, две молоденькие служанки раскатывали тесто. Еще одна служанка, постарше, сидела у окна с кружкой какого-то напитка и делала из нее небольшие глотки каждые пару-тройку секунд. Она явно наслаждалась жизнью.

Эту идиллию прервало появление на пороге кухни нашей троицы.

5. Глава 5

- Здравствуйте, - улыбнулась я, демонстрируя всем собравшимся не особо идеальный прикус. Зато зубы все свои. – Кто-нибудь покормит здесь голодную графиню и ее кота?

- И повкусней, - фыркнул кот.

Секундное молчание, а затем – грохот. Одна из служанок свалилась в обморок.

- Какие здесь все нервные, - вздохнула я. – Вам бы успокоительное попить. Ну так что насчет кормежки?

Кто ж откажет графине, пусть и не особо нормальной, такой как я? Один из столов мгновенно освободился, я уселась возле стеночки, Ирис позвала сесть рядом, за компанию. Пушку досталось место под столом. Он получил кусок вареной курицы и особо не возникал, когда грыз мясо. Мы же с Ирис уминали густой ароматный борщ, заедая его ломтем белого хлеба. Вкуснотища! Не было бы тут Ирис, я бы и сметанку, или что тут у них есть, на хлеб намазала. А так пришлось вспомнить шок новой родственницы, когда я уселась на полу у кресла, и призвать на помощь остатки воспитания.

Моя мама постоянно твердила мне в детстве, что простота хуже воровства. Я запомнила и пыталась лишний раз народ своим поведением не шокировать. Увы, получалось не всегда. Но вот сейчас, съев и борщ, и хлеб, и уже косясь на второе, – кашу с мясом – я старательно припоминала все те манеры, которые с детства вкладывались в мою дурную, по словам матери, голову.

Кроме меня, в семье были два брата и сестра. Вот с ними у мамы все получилось. Они и манерам научились, и хорошую работу нашли, и деньги получали немалые. А я так, «оторви да выбрось», как выражался уже папа.

Но вот теперь, став графиней, я исподтишка следила за Ирис и повторяла за ней движения. Может, что и запомню. Да и Арни обещал учителей прислать.

Каша оказалась божественной. В меру соленая, рассыпчатая, с мягким вкусным мясом… Я готова была есть это блюдо вечно!

- Спасибо, - отвалившись от стола, благовоспитанно поблагодарила я слуг, - все было невероятно вкусно. Не оторваться.

Повар расцвел. Видимо, хозяева не так уж и часто баловали его похвалой.

Оставив Пушка в кухне, вымогать другие вкусняшки, мы с Ирис вернулись на второй этаж, в комнаты господ.

- Брат узнает – убьет, - вздохнула Ирис. Поднимаясь на последнюю ступеньку лестницы.

- Я ему убью, - фыркнула я. – Скорее, его прибью. Чтоб не умничал слишком. А то кое-кто сильно обнаглел. Так что, Ира, не трусь, ничего страшного с тобой не случится.