— Всего три года… — убеждала себя я, пролистывая страницы договора, — люди и в сорок, и в пятьдесят встречают любовь. Это не такая уж большая потеря! Нет у меня причин так переживать…

Только я успела порадоваться, что с товарищем по несчастью мы начали нормально общаться, как спустя пару дней мне пришло довольно короткое сообщение о том, что встреча отменяется. Его завалило работой. Видимо, основательно, потому что новую дату он так и не назначил, а на уже мое предложение встретиться в удобное ему время он ответил довольно лаконичным отказом. Который почему-то неприятно царапнул.

С Бакуриным мы так и не увиделись до самой свадьбы. Как хорошо, что моя мама не спрашивала меня ни про его любимый цвет, ни про хобби.

9. Глава 9

— Милая, я понимаю, что все это очень волнительно, но поспать все-таки стоило… — мама подцепила меня за подбородок, хмуро оглядывая синяки под глазами.

Я кивнула. Стоило. Конечно, стоило. Но вместо этого я напивалась с Маей, отмечая последний день моей холостяцкой жизни. И теперь могла похвастаться не только синяками под глазами, но еще и опухшим лицом, легким тремором и изжогой. Стоило ли так поступать прямо перед свадьбой? Ответ, казалось бы, очевиден, но все было совсем не так однозначно!

Дело в том, что перед обычной свадьбой так поступать, конечно, не стоило. Но перед таким неоднозначным событием, как наша с Бакуриным свадьбы, неоднозначные поступки были как раз-таки вполне уместны.

Чем ниже опускалась ночная температура и чем ближе была дата торжества, тем больше я нервничала. Я задергала папиного юриста, во всю пользуясь правом уточнять пункты договора. Разум был кристально уверен, что меня обезопасили со всех сторон, и единственное, что я по этому договору должна — это перетерпеть три года штампа в паспорте и совместного проживания. Даже если меня случайно увидят в «злачном местечке» «непонятно в чем» в объятиях «непонятно кого», кто не будет Егором Бакуриным, меня максимум пожурят. Потому что пункт про «большую и чистую», на которую все вполне можно свалить, в качестве обстоятельств непреодолимой силы присутствовал там… по настоянию Егора.

Я так и не смогла понять, что вообще надо Бакуриным от этого союза — какой резон у них. Отец отмахивался, что я нравлюсь Татьяне Алексеевне в качестве невестки, но серьезной причиной я это не считала. Разве по такой причине кто-то будет вкладывать большие деньги? Тем более, когда через три года «понравившаяся невестка» вправе уплыть в закат? И все-таки спокойствие отца по этому поводу было показательным. Я могла точно сказать, что неволить меня, в общем-то, никто не планирует.

И все же я нервничала перед последним шагом.

И хотя дегустация крепких напитков никогда не входила в список моих интересов, я слегка опасалась, что сорвусь от переживаний в самый ответственный момент — тем более, что с алкоголем-то как раз на праздниках всегда дело обстояло хорошо.

Так что я решила подстраховаться и устроила мини-девичник в ночь перед свадьбой. Мой обиженный желудок сегодня категорически не готов быть принять не капли. И не только сегодня, если уж быть честной… Пила я редко, так что даже легкое опьянение на следующий день обязательно возвращалось последствиями и обещаниями в следующий раз ограничиться парой бокалов.

Я не могла похвастаться цветущим видом. Зато я точно знала, что не опозорюсь, на нервах перепив шампанского! По-моему, это важнее, чем синяки под глазами, которые успешно шпаклевал визажист.

— Вы такая хрупкая… — сказала вдруг работница ателье, улыбнувшись. — Вы работали где-то моделью?