Прийти в себя мне помог очень вовремя заговоривший нотариус.

– Вы составили исключительно толковый договор. Это не входит в мои профессиональные обязанности, но вы милая девушка, а я таких договоров на своём веку повидал не одну сотню... Вы позволите сделать несколько исправлений и внести пару предложений?

– Исправления? – всполошилась я.

– О, не стоит волноваться, – он достал из кожаного портфеля нэтбук, поставил его себе на колени и, весело стуча по клавишам, продолжил:

– Но я бы на вашем месте захотел обговорить вопрос жилья. И ещё несколько моментов, касающихся талонов на питание, дополнительной недели отпуска и надбавки за работу в выходные и праздники...

Он говорил и говорил, и когда мне уже начало казаться, что от первоначально созданного мной договора уже и следа не осталось, нотариус всё из того же портфеля извлёк мобильный принтер.

– Перечитывать будете? – одну копию он протянул мне, вторую вручил Эрато.

– Конечно, буду, – проворчала я и принялась долго и тщательно изучать документ.

– Подписывай уже, – насмешливо протянул мой работодатель. – Нет там никаких подводных камней и мелких шрифтов...

Подписывай... Как? Если в голове вертятся слова Тьёра о том, чтобы я как раз этого и не делала. Об этом он говорил или о чём-то другом?

– Подписывай, – подал голос черноглазый, а вместе с голосом подал обычную шариковую ручку. – Моему человеку ты смело можешь доверять.

Я вздохнула. Ну, хотя бы не кровью...

В больницу я вернулась счастливым и свободным человеком. И даже холодный приём, который оказала мне Гримхильда, не омрачил моего настроения.

– Напрасно вы это затеяли, – пробурчала она, едва провожавший меня Эрато покинул палату.

– Я просто не хочу связывать свою жизнь с незнакомым человеком.

Говорить о том, что я вообще не горю желанием её связывать и предпочитаю свободу, не стала.

– А доктора нашего зачем обидели? Он так переживал...

– Обидела? – меня аж затрясло от возмущения. – Я обидела вашего доктора? Да вы знаете, что этот мерзавец сделал?

– Лишь то, что ему приказали сделать, – отрезала Гримхильда. – Составлять такие справки – это его прямая обязанность. Так что не крутите носом, а когда он придёт...

– Если он придёт, – перебила я, – я... я не знаю, что я с ним сделаю. Видеть его не могу... Прямая обязанность... Его прямая обязанность – лечить людей, заботиться об их здоровье, а не измерять объём груди пациенток и не кричать на каждом углу о том, сколько мужчин побывало в её постели.

Гримхильда фыркнула, явно не разделяя моих душевных страданий.

– В конце концов, он мог бы меня предупредить, – продолжила я. – Что стоило сказать о том, что меня ждёт?

– Я не мог, – донеслось от двери, и я, повернув голову, увидела доктора Бурильски.

– Убирайтесь.

– Хирурга моего уровня найти будет сложно. Агата, я...

– Мне плевать. Убирайтесь.

– Гримхильда, оставь нас, пожалуйста!

Исключительно из вредности мне захотелось потребовать, чтобы медсестра осталась, но я промолчала.

– Я просто должен был отдать записку судье, – покаянно прошептал Александр, когда за женщиной захлопнулась дверь, – и рассказать о том, как протекает процесс выздоровления. На этом всё, клянусь. Я и предположить не мог, что она заставит меня это читать вслух! Такого вообще никогда не было!

Я не хотела ему верить, но чувствовала, что Бурильски не лжёт. А ещё успела понять, что за существо скрывалось за приятной наружностью аты Кирабо. Как удачно она одним ударом сразу двух зайцев убила! И меня наказала за то, что осмелилась мечтать о возвращении домой, и Александра за то, что вывозил меня на прогулку.