Я сжала руки в кулаки, пытаясь унять воспоминания, и сглотнула, понимая, что нельзя никак себя выдавать. Тихонько втянула носом воздух, успокаиваясь и считая до десяти.

Как там было ? В начале было слово? Нееет, сначала был запах. Приятный, холодноватый с нотками цитруса и власти, уверенности. Я была убеждена, что так пахнет Ярослав. Хотя Тимур и сидел ближе, но от него веяло теплом и солнцем. Горечью тянуло от Зацепина.

Школьные воспоминания о Яре обрывались букетом жёлтых хризантем, которые стояли в вазе непозволительно долго, почти месяц. Именно с их терпкостью у меня ассоциировалась первая влюблённость.

Я проследила взглядом за облачком в небе, оно напомнило мне сердечко. Тьфу ты, блин! Мерещится уже всякое!

Смирившись с тем, что материал лекции мне придётся прорабатывать самостоятельно, я принялась выводить узоры на полях тетрадки. Карандаши, пастель или мелки всегда лежали в моих сумках и рюкзаках, как у иных девушек в наличии были косметичка, зеркальце, расчёска и помада.

Тимур толкнул локтем и улыбнулся, разглядывая мои художества. В лицее ту пару недель, что отучились, мы сидели за одной партой. Двое новичков, которые отчаянно не вписывались в общую картину. Но меня детки богатеньких родителей пережевали и выплюнули, а Тимур — молодец, влился и стал своим, не позволил себя сломать.

— Всё рисуешь? — спросил тихонько.

Я кивнула. И тут с другой стороны Ярослав, усаживаясь поудобнее, случайно задел бедром мою ногу. Меня прошило разрядом тока, я дёрнулась в сторону, задержав дыхание. Яр смерил меня удивлённым взглядом, приподнял бровь, но, не дождавшись реакции, отвернулся. Я протолкнула воздух в лёгкие и поискала обронённый карандаш.

Тараканы в голове аплодировали стоя: такой дурой я себя выставила.

Преподаватель, которого я про себя окрестила Чайником за позу, в которой он стоял на кафедре, монотонно озвучивал и записывал на доске фамилии по группам для выполнения расчётных работ. Я также на автомате переписала свою и две другие: Зацепин и Тарусов. И только потом поняла, как потрясающе я попала. В одну группу с Ярославом и Тимуром. Нарочно не придумаешь…

— Я предлагаю встретиться в субботу у меня, — заявил Тимур по окончанию пары. — Обсудим фронт работ, разделим кому что. Ну и так поболтаем. Давно же не виделись.

Вот если бы он не улыбался так широко и искренне, то я бы непременно ляпнула что-то вроде « Ещё сто лет бы не видела вас», но плеваться ядом в ни в чём неповинного человека не стала. Зато Яр открыто высказался по этому поводу:

— О чём ничуть не жалею!

— Да ладно тебе, бро, — Тим заулыбался ещё шире, но взгляд на Яра кинул тяжёлый и пристальный. — Тебе, конечно, не мешало извиниться перед Марией, но в целом, что было, то прошло. Мы с тобой тоже поначалу в дёсны не целовались, зато потом отлично поладили.

Я удивилась как-то запоздало. А потом прониклась его словами. Ведь Ярослава я запомнила по школе редкостным говнюком и самовлюблённым козлом, такой бы дружить с Тимуром не стал. А сейчас они, похоже, близкие друзья и понимают друг друга с полувзгляда.

— Если тебе, Маш, интересно, то расскажем, — Тимур вытягивал нашу беседу, как опытный конферансье спасает унылый концерт. А ещё он тащил меня за руку по коридору в неизвестном мне направлении, но вроде к выходу, поэтому я не возражала.

Я промолчала, задумавшись. Из доступных мест, где мы могли бы обсудить наш проект, я могла назвать только библиотеку. Но, где она находится и как выглядит, я ещё не знала. К себе в общагу ребят не позовёшь. В кафе? Боюсь, что у нас разные финансовые возможности. К Тимуру домой — нет уж, увольте! Поэтому решено: узнаю про библиотеку, и идём туда.