Где же эта машина чертова? Вот есть же места поближе, зачем было ставить неизвестно где?

Мельком цепляю взглядом Эда, который отстает от нас.

Видел ли эту вольность Бергмана, не видел? Тут я всегда могу отшутиться, что это лучший друг брата, они всегда надо мной подшучивали и у нас близкие дружеские отношения с приколами. Но правда в том, что с Юрой бы такая история прокатила, с Валерой, но с Ромой всегда была дистанция, которую на виду остальных мы не нарушали. А сейчас ситуация “не на виду”.

Неправильно, что Эд сейчас идет за нами и мокнет под дождем, а я в заложниках этого зонта. И мне так неудобно от этого. И изменить это никак я не могу. Разве что отобрать силой зонт.

Бросаю на Рому быстрый взгляд.

Он сильнее, не отберу. Надо ж было так попасть.

На нас налетает ветер, поток капель меняет направление. Одно плечо начинает мокнуть. Под толстовку пробирается озноб. Студит. Пакостит.

Тело передергивает дрожь. Я люблю дождь. Запах его. Шум. Особую вибрацию. Люблю смотреть на него в окно и это меня расслабляет. Но не сейчас. Я словно между двух огней, сама пылаю, а меня пытаются потушить.

А может, и черт с ним? Промокну-высохну.

– Мог и два зонта взять! – шиплю полушепотом Бергману.

– Ветер тучами укрывает небо, а мужчина берет зонт - не только защищая от влаги, но и доказывая свою готовность быть опорой в самые ненастные времена.

Опорой… Ненастные времена?

– Что за пошлость, Бергман?

– Читай классиков, Варвара Александровна.

– Я на журналистике отучилась, всю классику перечитала. Что-то я не помню такой цитаты.

Рома подмигивает мне. И что?!

– Девушку от дождя спасу, но другого мужика, извольте. Тут каждый сам за себя.

Литератор хренов.

Делаю шаг в сторону, чтобы выйти из-под ига Бергмана и вступить в клан дождевых червей.

И, конечно, сразу попадаю ногой в лужу. Пытаюсь быстро из нее выбраться и подскальзываюсь.

– Черт!

– Варь, аккуратней. – Эд протягивает ладонь, чтобы не дать мне упасть, я не достаю.

А Рома подхватывает одной рукой за талию и, прижимая к себе, поднимает.

Утыкаюсь носом во влажную кожу на его шее. Невольно слизываю капли, отпечатавшиеся на моих губах. Они за пару минут уже напитались его вкусом.

Я тут же отталкиваюсь.

Рома переносит через лужу и опускает.

Теперь я точно не пойду рядом. Эд не поймет. И хоть бы он не заметил за зонтом этого безобразия.

Дождь усиливается. Барабанит по земле крупными тяжелыми каплями, брызги от упругого асфальта разлетаются во все стороны. Низ джинс уже насквозь промок.

– Надо было переждать, пока он закончится, – снова бубню и ускоряюсь. Ничего, догонит. Но Рома и не отставал. – Сейчас ноги намочу, не хватало еще заболеть. – Истерика накатывает, я хочу к Эду. В теплую кроватку, в объятия, а не этот треш. Не хочу таких тупых ситуаций. Нелепых совпадений. Бред какой-то.

Воссоединяемся наконец.

– Эдик, она у тебя капризная, – смеется Рома и передает мне зонт.

Мне. Я беру тут же. Наконец-то власть к клану перешла. В чем подвох, понять не успеваю.

Рома обходит меня со спины и без предупреждения подхватывает на руки.

Невольно оказываюсь в его личном пространстве. Как и он в моем. И эти пространства вновь пересекаются, объединяясь. Одной рукой как дура держу зонт, второй хватаю Рому за шею, чтобы не упасть.

– Отпусти, что ты делаешь! – Дергаюсь, но куда там… Он сильнее. Как и раньше попадаю под иго Бергмана.

– Эдик, не против? Я донесу ее до машины, а то намокнет еще, заболеет, мне ее брат голову открутит.

– Давай я лучше? – Обгоняет и встает на пути.

– Да. Лучше он. Отпусти.

Глаза в глаза.