— Да, наверно, так и есть... — с сомнением протянула Хелен.

— Конечно-конечно! — обрадованно затараторила Дженис. — Сэр Конли дожил до седых волос, а семьи не нажил, умрёт — никто оплакивать не станет. Я ничего плохого не желаю о нем сказать, но...

— Я поняла, — отмахнулась Хелен. — Можешь идти, я хочу побыть одна.

Поклонившись, служанка удалилась. Хелен прошлась по комнате и села за стол. Несмотря на ароматные запахи, исходящие от горячей овощной похлебки, аппетита не было, и она отодвинула от себя приборы.

Не зная чем заняться, Хелен пересела к окну на мягкий пуф и раскрыла псалтирь. Прочитав несколько псалмов и крепко задумавшись, она случайно выронила книгу. Та упала с громким стуком, и из неё выпал маленький лист бумаги. Опустившись на колени, Хелен подняла его и поднесла к глазам. Он был неровно обрезан по краям и весь исписан.

Хелен похолодела. Она узнала почерк «доброжелателя», которым была написано очередное послание:

«Дэвид Малгрейв — человек с двойным дном. Он не тот, за кого себя выдаёт. Он играет с вами, пользуясь вашей беспомощностью и тем, что вы потеряли память», — далее шло что-то совсем не разборчивое.

— Вспомните же вы Элинор Барлоу! — с трудом прочитала Хелен.

16. Глава 15

Холод подземелья ледяными кандалами сковывал всё тело. Кутаясь в тонкое одеяло и тщетно пытаясь согреться, она напряжённо прислушивалась и всматривалась в темноту: где-то в глубине мрачных коридоров раздавались гулкие шаги. По мере их приближения, она, зажав руками рот, чтобы не заорать, медленно отступала в бессмысленной надежде скрыться во мраке. Шаги становились все ближе и ближе, пока, наконец, не затихли перед дверью. Сердце сделало кульбит, когда в замке заскрежетал ключ. Она знала одно — там враг, там зло во плоти. И сейчас их разделяет лишь дверь и тьма. Она сделала шаг назад. Один и ещё один, пока не наткнулась спиной на стену, отступать дальше было некуда. Дверь распахнулась, и огонь факела ослепил её, не позволив увидеть его лица.

Хелен проснулась с душераздирающим криком. С бешено колотящимся сердцем она села на постели. Давно ей не снились кошмары, уже пару месяцев, как она и думать о них забыла, но вчерашнее послание слишком потрясло её, разбередило спящие страхи. Дрожа от пережитого ужаса, Хелен свернулась калачиком и попыталась снова уснуть, но так и не сомкнула глаз до утра. Она уговаривала себя выкинуть из головы полученную записку, но мыслями постоянно возвращалась к ней. Что ей хотел сказать «доброжелатель»? Откуда вообще появилось это письмо? Кто мог подкинуть его? Как давно оно пролежало в Псалтыри?

Хелен читала Псалтыть каждый вечер перед сном, и она очень редко изменяла своему правилу. Как и в прошлый раз, анонимка появилась в отсутствии Дэвида. Тот, кто подложил послание, точно знал её привычки и что она будет одна. Хелен с подозрением покосилась на Дженис, которая выбирала для госпожи платье, безмятежно напевая какую-то деревенскую песенку. Леди Эбигейл не раз высказывала Хелен о недопустимости подобного поведения у слуг.

«Вы слишком распустили свою горничную», — скривив губы, любила приговаривать она.

Хелен в ответ на замечания вежливо кивала, обещала впредь быть строже, но не считала нужным что-то менять.

— Вспомните Элинор Барлоу, — пробормотала Хелен. Почерк «доброжелателя» был корявый, словно он недавно научился писать, и она вчера вообще еле разобрала написанное. — Чего ещё я не знаю?

— О чём вы говорите, госпожа? — откликнулась Дженис. Она держала в руках платье из шёлка насыщенного зелёного цвета.