– А что ты хотел? Я за эти годы столько повидала, что тебе и в страшном сне не снилось! Так что…

Девушка огрызалась, стараясь выглядеть более сильной, чем есть на самом деле. Только злость и придавала ей уверенности в себе. А еще страх, застилающий глаза.

Глеб после ее фразы резко вытянулся и стал словно шире в плечах. Сделав шаг к Каролине, он закрыл ее своим телом от моего пронзающего взгляда. И я точно заметил, как она посмотрела на него с благодарностью. Всего секунда, но я это видел, чувствовал перемены в настроении Каро.

– Я ее заберу и разберусь, – процедил сквозь зубы друг и кивнул девчонке на дверь, где ожидали ее товарки. – Собирайся!

– Ага, щаз-з! Раскомандовался, – не унималась Каролина. – Зачем ты меня сюда притащил? Давай уже разберемся раз и навсегда, чтобы больше не было никаких недомолвок, – выйдя из-за спины Глеба, процедила Каро, сложив руки под грудью. – Он же хочет слышать правду! И похер, что уже времени прошло ого-го сколько.

Она обвела нашу компанию жалящим презрением взглядом. В ее глазах плескалась злость и недоверие ко всему миру, смешиваясь с болью и непониманием.

– Я. Сказал. Иди. В. Комнату! – развернувшись к девушке, Чернов ухватил ее за плечи и встряхнул, словно тряпичную куклу. Я даже слышал, как ее зубы клацнули.

Я не видел лица Глеба, лишь только как была напряжена спина и руки. Еще несколько мгновений, и он сломает девчонке конечности.

– Так о чем ты можешь нам поведать? – прищурился я, пытаясь сдержать внутреннего зверя и тоже не сделать девчонке больно, не физически, а морально. – Если нечего больше сказать – вали по-хорошему.

– Я скажу, но ведь ты уже и сам догадываешься, да, Тихонов? – издевательски протянула она сквозь зубы, шипя от боли.

Я смерил ее взглядом и понял, что что-то не так в ее взгляде, словах, только вот что?

Окунулся вновь в тот день, когда выгнал свою жену на улицу. Я метался, словно зверь в клетке, не понимая, за что Лиля так со мной поступила. Принял решение все-таки поговорить с ней с утра на работе. В этот самый момент моя мать заявилась в мою комнату.

– Если ты еще мне не веришь, то я помогу тебе осознать, какую змею ты пригрел на своей груди. Вот! – Ираида Витальевна протянула мне конверт с фотографиями.

Я как будто завороженный смотрел на белый с золотым логотипом прямоугольник и все не решался его не то что взять в руки, но и открыть. Знал наверняка, что мне не понравятся снимки.

Сдерживая дрожь в руках, открыл злосчастный конверт и стал медленно перебирать фото. Словно все это происходило не со мной, а в параллельной реальности. Не могла так, моя чистая девочка, поступить со мной!

– Не веришь даже фотографиям? – усмехнулась мать, сидя в кресле, закинув ногу на ногу. – Нужно было видео записать.

Она пристально смотрела мне в глаза и кривила подкаченные губы в презрительной усмешке. Как всегда она выглядела идеально. Волосы цвета горького шоколада уложены волосок к волоску в строгую прическу «под мальчика». Брючный костюм стального цвета, белая шифоновая блузка, белые туфли на высоком каблуке известного модельера с красной подошвой. Идеально ровная кожа с профессиональным макияжем. Слегка полноватые губы, подведенные и подкрашенные красной помадой. Как сталь ледяные глаза, смотрящие свысока даже на меня, своего сына.

Она легкой походкой подошла к креслу и, опустившись в него, закинула ногу на ногу.

– Я разберусь, – фыркнул я и отбросил снимки в сторону, словно они были заражены бубонной чумой. Смотрел, как фото рассыпались по нашей с Лилей кровати глянцевыми картинками вверх. Брезгливо передернул плечами и отвернулся.