– Можешь быть свободна, – отпустила её Эриан. Напоследок приняла из рук матушки зонт и жестом отсекла возражения. Затем решительно направилась к конюшне, на ходу подавая страже знак открыть ворота. Гнедая, подаренная Эриан отцом два месяца назад, уже стояла под седлом. Эриан потрепала её по ушам и уже занесла ногу над стременем, когда услышала шаги за спиной.

– Молодая леди намеревается нанести кому-то визит? – поинтересовался у неё широкоплечий мужчина с коротко стриженными каштановыми волосами, в плаще с гербом рода Ригель – начальник стражи, отцовский сенешаль Колдер. Он остановился в паре шагов, скрестив руки на груди, и требовательно смотрел на неё.

– Очень смешно, – заметила Эриан с невольной злостью, – кого я могу навестить, кроме рыб?

До того как Эриан исполнилось девятнадцать лет, отец всякий раз, отправляясь в город, брал её с собой. Но вот уже восемь недель он не позволял ей покидать замковых стен.

Сенешаль улыбнулся, и Эриан, сделав над собой усилие, тоже смягчила выражение лица.

– Я просто хочу прогуляться, Колдер. Сил нет сидеть взаперти. Уже третий день идёт дождь. За окном не меняется ничего. Даже мальчишки перестали играть на берегу.

– Возьмите с собой пару стражников.

Эриан знала, что Колдер всегда чрезмерно беспокоится о ней, прекрасно понимая, насколько велика её ценность для семьи и в первую очередь – для самого лорда Ригеля.

– Тебе мало той стражи, что стоит на мосту? – поинтересовалась она. – Кто может приблизиться к нашим стенам, кроме нас?

– Возьмите, – настойчиво повторил Колдер, – я не шучу. Вы, может, и не собираетесь никуда, но ваш отец намекал, что сегодня в замке может быть гость.

Эриан изогнула чёрную тонкую бровь.

– Так, – задумчиво сказала она, – друзей у него нет, так что вряд ли он мог бы пригласить кого-нибудь из них домой. Тогда…

– Боюсь, вы можете быть правы, – Колдер ощутимо помрачнел, – сегодня приедут гости из Брен-Шаула. И вряд ли они собираются полюбовно решить вопрос.

– Отец не выдаст меня за него! – резко отрезала Эриан. – Это будет значить, что Брен-Ригель достанется нашим врагам!

– Всё верно, молодая леди… Он предложит Сафироту взять себе в жёны любую младшую дочь. И не стоит вам видеться с сыном наших врагов – как бы он не оказался настолько самоуверен, чтобы выбрать вас. Тогда сэр Месилон просто не сможет отказаться.

Эриан молчала. Она свела брови к переносице и думала о том, как бы избежать подобной встречи – Колдер был абсолютно прав, не стоило дразнить красной тряпкой быка.

С Шаула сталось бы выбрать её в жёны только лишь потому, что этого не хотят ни она, ни его отец.

– Всё-таки маловероятно, – сказала она, – что я попадусь ему на глаза на берегу. Я закутаюсь в шарф и возьму с собой четырёх… а лучше шестерых солдат. В случае чего они закроют меня от него своей спиной.

– Ну хорошо, – нехотя согласился Колдер, – только недолго, Эриан. Не нужно рисковать лишний раз.

Эриан кивнула. Она в самом деле накинула на волосы шарф, так что в его тени было трудно разглядеть её лицо, дождалась, когда Колдер пришлёт солдат, и, ловко вскочив в седло, направила кобылу к воротам, раскрывшимся для неё.

Первой мыслью Эклери после разговора с магистром Артарием была следующая: «Он сбрендил».

Вот уже несколько лет он провёл в одиночестве, избегая как магов, которым Атолла присвоила название тёмных, так и тех, кто мнил себя наследниками светлой магии.

Некогда он и сам считал себя наследником древнего рода хранителей магии и, в отличие от нынешних «светлых», умел сотворить «пару фокусов», как выражался отец. С годами силы, доступные ему, лишь росли – но вместе с силами росла и цена, которую следовало за них заплатить.