Скидываю смс, что подъезжаю. Вылетаю на пятую полосу, на обочину, обгоняю пробку. Резко торможу на парковке. С сомнением смотрю на эту Ляйсан. Её же в машине оставить страшнее, чем ребёнка! Но и с собой в этой парандже тащить не вариант. Ещё подумают, шахидка какая-то.

– Сидишь в машине, не выходишь. Буду через минут сорок. Хорошо?

Кивает.

– Номер телефона мне свой скажи, – открываю телефонную книгу.

– Нет телефона...

– Плохо, Ляйсан! – закатываю я глаза.

– Извините, – опускает взгляд.

– Хватит, а? – становится мне тошно. – Просто посиди. Скоро приду. Воды хочешь?

Достаю пластиковую бутылку из бардачка. Её колени аккуратно отъезжают в сторону, чтобы я не коснулся их.

Это тоже раздражает, как и всё остальное. Но при чём тут она?

– Если можно...

Отдаю бутылочку.

– Музыку включить?

– Не знаю, – срывается её голос.

Достаю из кармана в сидении Маруськин планшет.

– Умеешь пользоваться?

– Умею.

Не совсем дремучая, значит, барышня. Это радует.

– Пользуйся, – кладу на колени.

Придерживает, чтобы не соскользнул.

– Вкладки только не закрывай, а то хозяйка разгневается.

Ухожу, захватив портфель с деньгами. Владелец попросил наличкой.

Пока оформляем сделку, всё время нервничаю, словно и правда оставил ребёнка в машине. Но она же совершеннолетняя барышня. Или – нет?! Окатывает вдруг меня страхом. У них, наверное, и в пятнадцать отдают с разрешения родителей. С шестнадцати так точно! Достаю её паспорт. Листаю на страничку с датой рождения. Выдыхаю. Восемнадцать. Совсем недавно... Перевожу взгляд на фотку. Там худенькая глазастенькая девочка лет тринадцати-четырнадцати. Ну, логично, да. В четырнадцать же паспорт получают? А меняют только в двадцать.

– Тимур Алексеевич, распишитесь.

Поглядывая в окно на свою машину, ставлю подписи. Отдаю деньги. Забираю документы.

Всё! Свершилось! Теперь главное, не облажаться.

Покупаю себе энергетик. Он немного усмиряет абстиненцию, но вздрючивает ещё сильнее.

Так, а теперь домой, раздавать ремня.

Или выхватывать. Тут как пойдёт.

Возвращаюсь в машину. Оглядываю свою «шахидку». Вроде бы всё в порядке. Делаю глубокий вдох. Пора ехать.

На светофоре бросаю взгляд на её руки. Аккуратные короткие ноготки. Никакого лака. Как у девочки. Пальцы нервно сжимают так и не открытую бутылку воды. Надо её временно изолировать, пока перебесится Алла. И надо как-то учить её автономности. Мне только ещё одного ребёнка в доме и не хватало!

– Короче, так. Ко мне ты обращаешься – Тимур. Но чем реже обращаешься, тем нам обоим спокойнее.

Кивает.

– И вот это всё лучше снять.

Не могу же я её домой в парандже привезти!

– Что? Оо... Простите, – покаянно.

– Мда... Непросто нам будет. Тебе обязательно носить такую радикальную одежду? Если мы купим что-то попроще, твой отец не будет против?

– Боюсь, что моему отцу теперь всё равно.

Это очень хорошо! Отсутствие внимания к нашему браку со стороны Алихана существенно облегчит мне жизнь.

– Ещё одна важная деталь, – начинаю я без предисловий. – Дело в том, что я, вообще-то, уже женат. Поэтому ты – вторая жена… ммм… как это... Младшая? У вас же это не возбраняется?

Молчит, глядя в лобовое.

– И если ты не будешь настаивать, то наш супружеский долг мы отложим в какой-нибудь долгий ящик, который забудем, как открывать. Или ты настаиваешь... на... ммм... завершении брака? Я, честно сказать, не самый ласковый муж!

– Нет! – выдыхает испуганно.

– Что – нет?

– Не настаиваю.

– Я так и понял.

Нажимаю на брелоке кнопку, поднимающую ворота.

– Моя... старшая жена будет сейчас очень недовольна, – предупреждаю я. – Поэтому особенно не отсвечивай. Я со всем со временем разберусь.