- Я видел ее, и был горд, что мои инструменты послужили ее созданию. Ведь что бы там ни говорили эльфы, мы понимаем красоту, мы чувствуем ее, - Регин сказал это довольно громко, чтобы Дагобер точно услышал.

Принц покривился, но промолчал, а я поспешила спросить:

- О каких инструментах идет речь, папаша?

- За год до той поделки мастер Фарин заказал мне бронзовые диски и пилки. Я сработал их тайно, потому что он просил об этом.

- Но зачем?! – изумилась я. – Они не используются в нашем ремесле!

- Думаю, ими он и сделал ту бабочку, - сказал Регин, и глаза его засияли при воспоминании о былой славе. – Разве он не передал тебе этого секрета? Тебе или твоему отцу?

21. 21

Мне пришлось повторить печальный рассказ о том, что великолепная брошь была утеряна, а дед и прадед унесли свои секреты в могилу. Регин долго молчал, а потом сказал:

- Эта война была начата эльфами. Они мнят себя великим народом, который умнее и возвышеннее всех остальных, а на самом деле могут только разрушать.

- Я все слышу, дед, - подал голос Дагобер.

- А я и не сплетничаю по углам, - ответил гном, воинственно выставив бороду. – Сказал – и еще раз повторю. Вы всегда наживались на нас, но сами ничего создать не можете. Даже ваши дворцы были созданы нами!

- Не может быть! – я открыла рот. – Я видела чудесный эльфийский дворец в Миддлтауне, там стены выложены каменной мозаикой.

- Гномская работа! – стукнул Регин ладонью по столу. – Пятый век, мастер Фазли и его команда! Мозаику делали из дробленого янтаря и садили на раствор, замешанный на яичных желтках!

 - Что за бред, - презрительно сказал Дагобер. – Ты поваров с зодчими путаешь, борода.

- Гномы никогда не лгут! – изрек Регин.

Дагобер состроил гримасу, показывая, как он этому верит, а я промолчала, потому что не мне было настаивать на гномьей правдивости, но слова кузнеца поразили меня до глубин души.

- Неужели, это все гномы? – спросила я Регина. – Вся эта красота – это наши предки?

- Кому ты веришь? – опять встрял Дагобер. – Старику, который выжил из ума? Не желаю выслушивать эти оскорбления.

И он удалился за соседний стол, горделиво встряхнув золотистой гривой. Мы с Регином проводили его взглядами, правда, нас одолевали совершенно разные чувства.

- Честно говоря, удивлен, что ты выбрал в спутники эльфа, - сказал Регин. - Но если он спас гнома, то может, и не такой гадина, как остальные.

- Поверь, приятного в нем мало, - сказала я мрачно. – Но так получилось, что мы связаны с ним намертво.

- Куда идете?

- Пока не решили, - ответила я уклончиво, - шли в столицу, сбились с пути, а потом попали к оркам. Они отчего-то тоже не любят эльфов.

Регин посмеялся над этой незамысловатой шуткой, а я только хмыкнула, допив остатки из кружки.

Мы с кузнецом засиделись за полночь, пока добрый Кнуффи не начал тушить свечи, показывая, что нам пора на покой.

- Приятно было встретить тебя, - Регин вдруг погладил меня по голове, совсем, как отец. – Но до чего же ты похож на Арью! Я был влюблен в нее в годы юности, но она выбрала Фарина.

Я покраснела до корней волос, и усердно кланялась, прощаясь с кузнецом.

- Не доверяю этому старикану, - сказал эльф, когда мы понимались на второй этаж по скрипучей лестнице. – Он похож на раздавленного таракана.

- Знаешь, это глупо и подло – судить по внешности, - сказала я, останавливаясь на середине.

- Понимаю, почему тебе так должно казаться, – Дагобер посмотрел на меня сверху донизу с оскорбительным высокомерием. Я не сдержалась и ударила его кулаком в живот.

Удар вышел отменный – принц согнулся пополам и зашипел от боли. Кроме нас на лестнице никого не было, Кнуффи копошился где-то возле столов, и мы с эльфом могли выяснить отношения без стороннего вмешательства.