– Мне без разницы, ты или другой будет пытаться при помощи меня "поправить рождаемость и вернуть магию". Вы все для меня одинаково противны, потому что вы змеи! – раздраженно отозвалась я. – Полагаю, к тому, что сестра поставила мое имя в договоре, тоже вы хвосты приложили?

– Не хотелось бы тебя огорчать, но тут ты права. Твой отец на самом деле закрыл дверь в кабинет, где лежал договор, но наш шпион отпер ее. А чтобы спровоцировать Валенсию вписать твое имя, ей подбросили книгу с рассказами, что мы приносим в жертву Первозмею девственных чародеек-стихийниц, дабы приумножить собственные силы. Учитывая ее отношение к тебе, этого было достаточно, чтобы она вписала твое имя.

– Блестяще! Мне только одно непонятно: как ваши шпионы ползучие не вызнали, что я с детства боюсь змей?! Что я впадаю в истерику, задыхаюсь и теряю сознание или просто столбенею, увидев обычную змею. Неужели ваши великие стратеги не могли просчитать, что если я и обычных змей боюсь, то вид ваших огромных хвостов будет запросто сводить меня с ума?

– У тебя…

– Да фобия же у меня! Фо-би-я! Я могу потерять над собой контроль даже при виде правдоподобного рисунка змеи! Мне никто никогда не верил, все считали, что я просто пытаюсь привлечь к себе внимание, рассказывая о своем страхе и выдавая истерики. Родители думали, это оттого, что я ревную отца к младшей сестре, с которой он из-за ее дракона проводил гораздо больше времени. Я и правда ревновала, но не до того, чтобы вести себя так!

– Ты…

– Только попробуй сейчас сказать, что все это только мои домыслы, и я запущу в тебя этим чайником и не посмотрю, что принц! Впрочем, о чем это я? Ваши шпионы наверняка все обо мне знали, но повелитель решил, что новые магически одаренные детеныши дороже, чем глупые страхи какой-то там дочери попаданки. Санкристэль, да кто же вам дал право вмешиваться в мою жизнь?! Может, и корабль с отцовским товаром тоже вы потопили, чтобы предложить ему кучу денег, чтобы после папа с радостью продал меня вам?

– Нет, Фелиша. Могу поклясться чем хочешь, мы к этому непричастны. Провалившаяся сделка — это не наша работа. Корабли затопил, скорее всего, конкурент твоего отца, – покачал головой наг.

Я глотнула чая, заставила себя несколько раз глубоко вдохнуть и выдохнуть.

– Как бы то ни было, я здесь и пользы от меня ни тебе, ни кому-то другому из твоего народа не будет. Ни одна не сможет зачать от того, кого так сильно боится, а если и случится такое чудо, я не смогу выносить змееныша. Одна мысль о том, что нечто скользкое, длинное, змееподобное находится у меня внутри, немедленно спровоцирует выкидыш. Даже сейчас, смотри… видишь? Я только подумала о беременности от нага – и уже начала задыхаться, и руки похолодели…

– Не думай об этом! Слышишь? Не думай! Посмотри в окно, прикоснись к столу, проведи рукой по скатерти, сосредоточившись на ощущениях, и снова попробуй чай. Поверь, привязка к здесь и сейчас вернет тебя в норму.

Последовав совету принца, я и правда ощутила, что сердцебиение понемногу успокаивается. Интересно, откуда он знал, что это может помочь? Не глядя на нага, я ковырнула ложечкой крем, покатала его по языку, запила чаем и устало-иронично спросила:

– Ну вот и на что я тебе такая сдалась? Может, все-таки разойдемся мирно? Что ты намерен со мной делать теперь, принц Эшхассар? С женой, которая боится тебя больше всех чудовищ бездны?

Вопреки моим ожиданиям, наг не выглядел расстроенным и подавленным. Внимательно, серьезно разглядывая меня, он словно бы делал в уме какие-то подсчеты. А потом, словно бы удовлетворившись получившимся результатом, произнес слова, которые испугали меня так же, как если бы принц приказал мне немедленно отправляться в спальню и готовиться к брачной ночи: