Если бы я была психологом, то сказала бы, что этим жестом он пытается занять свои руки и не выдать ложь. То, что жучара такой именно от меня из дома сбежал. Не понравилась ему моя гиперопека почему-то. Но я ведь беспокоилась! От всей души помочь хотела!

– Избегаешь, – настаиваю, отобрав у него стакан и поставив на столик. Виктор не пьёт при родителях. А папа не пьёт при Викторе. У них общий пунктик насчёт этого. – После той ночи, когда ты пришёл весь побитый, ты меня избегаешь, Виктор. И не надо мне врать! Я вообще-то на следующее утро пришла к тебе, чтобы сказать, что после завтрака мы поедем к врачу, но тебя в комнате не оказалось. Лишь от папы узнала, что ты к другу поехал. И провёл у него неделю! А сегодня, когда вернулся, делаешь вид, что меня не существует! Даже не зашёл, чтобы помочь с выбором платья! Хотя ты всегда это делаешь.

Сегодня мои родители празднуют пятнадцать лет со дня свадьбы. Красивая и большая дата. И по этому случаю арендовали ресторан. Созвали гостей. И одного журналиста, который после статью напишет об этом событии. У папы какой-то тендер на носу, и он решил, как обычно, заявить о себе. Поэтому примерно пять-шесть раз в год мы что-то празднуем. День рождения, годовщины свадьбы, новый проект, Новый год и даже однажды первое апреля праздновали.

И в такие дни Виктор мне помогает с выбором платья и украшений. Потому что… как бы ужасно это ни звучало, но у меня есть один маленький недостаток. Я сорока. И постоянно хочу надеть что-то блестящее и яркое. А такое сюда нельзя. Поэтому я прошу его обычно помочь. И он помогает! Всегда помогал! Но не в этот раз! Хорошо, что Кристина смогла приехать и помочь.

– Я просто не мог показаться отцу в том виде, в котором был, – пожимает плечами Виктор. – Синяков уже почти не видно. Так что всё окей.

– Ты не отвечал на мои сообщения, – бурчу на него, как старая бабушка, у которой из-под носа последнюю пачку гречки забрали. Пусть знает, что его выходка просто так с рук ему не сойдёт.

– Я был занят, цветочек, – продолжает лгать, не стыдясь меня. А последним так и вовсе добивает. – Не всю же жизнь вокруг тебя крутиться. С девушкой был. Все дела.

– С девушкой? – округляю глаза, удивлённая таким раскладом. – Ты был с девушкой? И что вы делали… с девушкой? – акцентирую внимание на последнем.

Он просто привык для конспирации своих… «друзей» девушками называть или просто так врёт? Вот как раскусить этот орех лжи, непонимания и голубизны?

– Что я мог делать с девушкой, Роза? – раздражается, активно жестикулируя руками, что говорит о том, что исследуемый объект пытается что-то скрыть. Не зря вчера трёхминутный ролик по психологии смотрела. – Погоду обсуждали.

– И как её зовут? – допрашиваю подозреваемого в главном злодеянии по отношению к моей персоне.

– Не помню, – пожимает плечами, избегая встречаться со мной глазами. Тревожный звоночек!

– Значит, врёшь! Как можно быть с девушкой и не знать её имя? Только если врёшь! – восклицаю, уличая его в обмане. – И не надо мне тут ля-ля! Я читаю тебя как открытую книгу.

Не зря же ролик смотрела?

– Это вы, девушки, на этом внимание акцентируете, цветочек. Но не мужчины. Так что вполне логично, – защищается, не понимая, что я уже схватила его за конец клубка и распутала его на раз-два.

– Всё равно не верю! – заявляю, скрестив руки на груди. – Ни тому, что прям так очень занят был, что не нашёл ни минутки написать мне. Ни тому, что с девушкой был. Ни тому, что именно от папы прятался.

– Чего ты хочешь, Роза? – устало вздыхает, и я решаю оставить его в покое. Он просто пытается скрыть тот факт, что был у своего «друга» Эльдара. Принимаю и прощаю. – Погулять? Поболтать со мной? Хорошо! Завтра я весь день уделю тебе! И послезавтра!