Я отрицательно качаю головой и опускаю взгляд на тонированное стекло внедорожника. Вижу лишь мужские руки. Крупные, с длинными пальцами, которые от нетерпения водитель то разжимает, то сжимает, обхватывая обмотку руля.

Дверь внедорожника медленно открывается, а я отворачиваюсь и наблюдаю за происходящим краем глаза.

Мужчина медленно движется, кладет руку на крышу серого авто, склоняется и интересуется:

— Какие-то проблемы?

Голос пугающий. Низкий, вибрирующий.

— Да нет, — я слышу ответ.

Я бросаю мимолетный взгляд на водителя внедорожника. Огромный — первое слово, что пришло мне на ум при виде мощной фигуры в темном костюме.

— Ну так освободи проезжую часть, — произносит титан.

Несколько невнятных слов, какой-то скрежет — и серое авто трогается с места, а я продолжаю смотреть вдаль, игнорируя внимание титана к моей персоне.

Он не двигается. Стоит посередине дороги и смотрит.

«Больной какой-то», — проносится в голове.

Я нервно почесываю бровь.

Мужчина застыл.

Я делаю вид, что оглядываюсь, стараясь хоть мельком рассмотреть его лицо. Не знаком.

Симпатичный, только очень серьезный, и за темными очками не видно глаз.

Теперь сигналят и выкрикивают в окно просьбы убрать автомобиль уже владельцу внедорожника, но он не двигается и не поворачивает головы. Стоит, словно каменное изваяние. Только по вздымающейся груди можно понять, что это живой человек.

Я не выдерживаю и интересуюсь слишком раздраженно:

— Вам чем-то помочь?

Мужчина приходит в движение и идет прямо на меня, уверенно, шагая размашистыми шагами.

Кажется, что за одеждой скрывается хищный зверь. Мощный. Опасный. Грациозный.

Он останавливается, а я в шаге от того, чтобы не побежать с криками «Помогите».

— Ты кто? — спрашивает титан.

И мне не показалось. Мужчина не говорит — рычит.

— Ты кто? — повторяет настойчиво, пока я медленно отступаю и бросаю боязливые взгляды, ища помощи.

— А вы? — спрашиваю в ответ, замечая приближение автобуса.

И мне не важно, что за номер будет на нем указан. Сяду в любой. Лишь бы подальше от этого места и мужчины, возвышающегося надо мной.

— Стой! — приказывает он.

Теперь я замираю. Солнце продолжает слепить, и мне трудно смотреть в лицо незнакомца.

— Вы меня с кем-то путаете, — говорю я. — Мы точно с вами раньше не встречались. Я бы вас запомнила, — привожу аргументы.

— И я бы тебя запомнил, — рычит он.

Страшно — второе слово, с которым ассоциируется водитель внедорожника.

Он медленно-медленно склоняется, снимает очки. Его глаза практически на уровне моих. Голубые. С ума сойти какие красивые.

— Как ты это делаешь? — спрашивает титан.

— Что я делаю? — уточняю я.

Я стараюсь смотреть в переносицу мужчины и не блуждать по его лицу взглядом.

— Так притягательно пахнешь.

— Хы-хы, — смешок срывается с моих губ. — Вы всех задерживаете, — я нервно указываю пальцем на проезжую часть. — И мне пора.

Я делаю два шага назад, повторяю маневр, но уже в бок. Мужчина выпрямляется, но не пытается остановить меня. Наблюдает, чуть склонив голову набок и будто раздумывая над чем-то. Изучает мое лицо, спускается взглядом до самых пальчиков ног и криво улыбается.

Не знаю, что за выводы он сделал в своей голове, но выражение лица быстро меняется с оценивающего на растерянное.

— Тебя подвезти? — спрашивает он.

— Не стоит. Я на автобусе, — мямлю, понимая, что мои щеки горят огнем. И это не из-за обеденного июльского солнца, а из-за смущения.

Я отворачиваюсь, изображаю безразличие к титану и активно машу ладонью водителю автобуса. Не хватало, чтобы тот решил, что на остановке разыгралась ссора между парой.