Отчим говорил с долгими паузами, едва справляясь с непослушными губами.

— В нашей квартире, — ответила я смело. — В нашей с Никой и мамой, но никак не в твоей. Ты к ней не имеешь никакого отношения. Это квартира моего отца.

— Слышь, ты! — взревел отчим и поднялся на ноги, отшвырнул вилку, а табурет с грохотом упал на кафель. — Ты смеешь вякать? Да я… — мужчина двинулся на меня. Вернее, его по инерции понесло.

Он налетел, и я едва удержалась на ногах, ударившись о стену спиной и затылком. Боль не напугала меня, как и крики отчима — я почувствовала неконтролируемую ярость. В этот момент я не думала, что мужчина превосходит меня силой физически — вцепилась в его предплечья и шептала сквозь зубы:

— Если еще раз кто-то из твоих друзей тронет Нику…

Мужчина пытался вырвать руки, перехватить мои, но я не сдавалась. Сама не понимала, зачем я это делала, действовала инстинктивно — держала крепко, впиваясь пальцами и рыча.

Договорить мне не удалось — объект моей ненависти взмыл вверх, испуганно таращил глаза и тихонько выл, словно от боли.

А я проследила за испуганным взглядом.

За моей спиной возвышался титан, с легкостью удерживая отчима левой рукой, правой он схватил меня, словно щенка, за шкирку, за ворот рубашки и подтянул к себе.

— Вы, — выдохнула я ошарашенно.

— Я, — произнес титан. — Давай, мышка, говори ему, — он тряхнул отчима, — что хотела, а то мое терпение подходит к концу.

— Говорить? — переспросила я, ничего не понимая.

Откуда Дмитрий в нашей квартире?

И как он с такой легкостью держит взрослого мужчину одной рукой в полуметре от пола?

— Да, говори. Или мне поговорить с ним? — спросил титан и взглянул на меня.

В его голубых глазах я заметила желтоватые блики. Радужка человеческого глаза на мгновение меняла цвет и вновь возвращалась к исходному.

— Агата! — прозвучало пугающим рычанием.

Я пришла в себя.

А почему, собственно, не воспользоваться моментом и хорошенько не припугнуть отчима? Но мне и рот не нужно было открывать, дядя Гриша сейчас представлял собой жалкое зрелище. Он буквально трясся. Мямлил. Пытался угрожать и требовать, чтобы его поставили на место, но его речь больше походила на мольбы. Лицо глупо вытянулось, на предплечьях откуда-то появились бордовые следы, похожие на ожоги. Неужели это я так сильно сжала и срезала кожу?!

— Агата! — титан торопил.

И я перевела взгляд на друзей отчима. Да у него даже приятели такие же, как он сам — трусливые, сидят и просто наблюдают, не предпринимая никаких попыток освободить своего товарища.

— Чтобы к маминому возвращению, — я заговорила, — вас тут не было. А если я еще хоть раз увижу кого-то из вас у нас дома, то… — мне жутко хотелось пригрозить им Дмитрием. — То я обращусь в полицию, — закончила я.

— И что ты скажешь? — прохрипел дядя Гриша. — Что муж твоей матери сидит с друзьями на кухне?

Я обернулась и, удостоверившись, что Ники нет рядом, тихо ответила:

— Скажу, что друзья отчима делали недвусмысленные намеки моей несовершеннолетней сестре. Этого будет достаточно не только полиции, но и маме, — пригрозила я. Мама должна знать об опасности и должна уберечь своего ребенка. — Все, — произнесла я, ставя точку в нашем разговоре и давая понять титану, что дядю Гришу уже можно отпускать.

Дмитрий меня не слышал. На его лице отражались отвращение и злость. Тронь — и он точно сорвется.

— Дмитрий, — позвала я мужчину по имени. — Я сказала все, что хотела.

— А я нет, — пророкотал он и хорошенько двумя руками встряхнул отчима. На мгновение тот даже зажмурил глаза и поджал ноги от испуга.