А вот сейчас многое сложилось в единую картинку.

Коваль не бредил, собака была на дороге. Защищала свою хозяйку, как и сейчас.

Фамильяр. Именно его я тогда и почувствовал.

От фамильяров исходила неприятная энергетика, холодная и отталкивающая. Помощники преданно служили только своих хозяйкам — ведьмам, исполняли любой приказ и заботились о безопасности, подпитывали, если нужно. С легкостью примеряли на себя внешность животного или человека и оставались незамеченными.

Чутье меня не подвело — мышка ведьма.

— Поговорим? — спросил я, глядя собаке в морду. — Давай, прими более адекватный вид.

Собака совсем по-человечески скуксила морду, поднялась на длинные ноги. Ее очертания потеряли четкость и стали размываться, принимая более человеческий вид.

Женская фигура, серые, почти седые длинные волосы того же цвета, что шерсть у животного, и карие пронзительные глаза.

— Держись от моей хозяйки подальше, — по волосам девушки клубилась тьма. — Ты пугаешь ее.

Фамильяр говорила нараспев.

— Да вот незадача. Не отпускает она меня. Как приворожила, — ответил я.

Девушка фыркнула, прикрываясь волосами, словно одеждой.

— Моя хозяйка не может. Она не обучена. Да и сама не знает о своей природе. Ищи виновного в другом месте, — фамильяр так явно стрельнула взглядом в район моего паха, что я рыкнул.

— У меня есть пар-р-ра.

— Я так и поняла. Поэтому ты какой день ошиваешься рядом с моей хозяйкой.

— Уйди! — я мотнул головой.

— Нет, — пропела фамильяр.

Наш спор прервал грохот и женский крик.

***

Агата

***

Я с трудом сдерживала себя, чтобы не поторопить водителя такси. Окончание рабочего дня — и автомобили медленно двигались по раскаленным дорогам.

— Нельзя никак срезать? — спросила я плаксиво.

— Нет, — ответил мужчина неохотно. — Если спустимся, попадем в еще большую пробку.

— Плохо, — прошептала я, сжимая до боли в пальцах телефон.

Ника не звонит.

«Но это же хорошо, — убеждала себя. — Значит, отчим успокоился. Или… или очень плохо!»

Меня захлестнуло такое отчаяние, что я не могу справиться со страхом.

Водитель покосился на меня, что-то нажал.

— Жару не переносишь? — спросил он.

— Да, — соврала я.

Не буду же я посвящать в семейные проблемы незнакомого человека.

— Я убавил температуру, сейчас прохладнее станет, — пообещал мужчина.

Я поблагодарила водителя кивком.

Вместо двадцати минут дорога заняла почти в два раза больше.

Автомобиль еще не успел полностью остановиться, а я сунула водителю смятую купюру и распахнула дверь.

Зашла в подъезд. Прислушалась.

Я взбежала по ступеням, не раздумывая, открыла дверь своим ключом.

— Фу, — я инстинктивно прикрыла лицо ладонью. Прошмыгнула к двери нашей с Никой спальни, пока меня не заметили. — Ник, это я, — произнесла тихо.

В кухне мужские голоса увлеченно спорили о чем-то. Слов было не разобрать, да я особо и не вслушивалась.

— Это я, — повторила, заметив тень за мутным стеклом.

Сестра так резко распахнула дверь, что я вздрогнула.

— Агата, — она затащила меня в комнату и крепко обняла. — Наконец-то.

— Да что случилось? — я крепко обнимала Нику в ответ. — Эй, — я отстранила ее и посмотрела в испуганные глаза. — Рассказывай. И что за вонь?

— Это папа с друзьями пытались сделать сухарики в духовке. Ну, и забыли про них.

— Давай подробнее, — попросила я, усаживая Нику на кровать. — Что за друзья? Я их знаю?

— Нет. И мама их не знает. Папа сказал, что они служили вместе.

Я смотрела на сестру и не узнавала ее. Где моя дерзкая девочка? Где главная заноза класса?

— Ника, так что произошло? — спросила я.

Мужской хохот оглушил даже за закрытой дверью, и от меня не укрылось, как сестра испуганно дернулась.