– Думаю, в ближайшие пять-десять лет проблемы с лесами не возникнет, – попытался успокоить их Нилфри.

– А дальше? – последовал резонный вопрос.

– Мы будем искать другие источники энергии, – ответил Маоро. – Денег на это я не пожалею, уж поверьте.

– Нет никаких гарантий, что этот источник будет найден, – тут же последовало возражение.

– В конце концов, давно пора оттяпать у на́уа леса на севере их территории, – выдал уже вторую за сегодня «гуманную» идею представитель законодательного собрания.

– Тем самым мы обеспечим топливом южную часть будущей сети железных дорог, – поддержал его кто-то из коллег.

– Простите, – возмутилась жена Гелиота, – а если у вас отобрать часть дома, в частности, ту, где находится кухня – это в порядке вещей будет?

Несколько пар глаз городского руководства недовольно посмотрели на смелую женщину.

– Науа вымрут рано или поздно, – равнодушно произнёс законодатель и уже пылко добавил: – А нам ещё жить!

– Мы можем им отдать взамен степь на юге Митрана, – предложил новую идею другой чиновник.

– Что?! – возмутился первый в ответ. – Отдать науа митранские земли?!

– Там всё равно нет никого, кроме сусликов! – возразил его оппонент. – И для сельского хозяйства эта степь совершенно непригодна.

– И зачем же науа такие земли? – поинтересовалась жена Гелиота.

– Прыгать с копьями и луками можно где угодно, – пренебрежительно ухмыльнулся чиновник.

– Южную степь мы никому отдавать не будем, – остановил спор Нилфри тоном человека, распоряжающегося не только своей недвижимостью, но и всей территорией Митрана.

– Значит, придётся отобрать без компенсации, – успокоили сами себя сторонники аннексии.

– Нилфри, а зачем Митрану эти безжизненные степи? – проявил живейшую заинтересованность Амарафиус.

Между строк явно читалось: «а зачем вам эти безжизненные степи?»

– Не следует разбрасываться территориями, – уклончиво ответил Маоро. – И земли науа мы тоже трогать не будем.

– То есть мы всё-таки возьмёмся истощать наши леса? – возмутилась управа.

– Отберите леса у Вердона, если считаете, что заготовка нескольких сотен тонн дров сильно скажется на нашей природе, – жёстко предложил Нилфри в качестве шутки.

При упоминании Вердона столичная верхушка вздрогнула полным составом. Это далеко не дружественное государство может объявить войну, даже если без разрешения срубить на его территории хоть один кустик.

– Ну, если бы только дрова… – продолжали стенать представители управы. – А ведь есть еще шпалы!

Гриндо с Арданой старательно прислушивались к тому, о чём говорили сильные мира сего. Едва же речь зашла о том, чтобы отобрать у науа леса, Гриндо так напрягся, будто поезд остановила вооружённая банда.

– Спокойно, – шепнула девушка и слегка пихнула брата локтем.

А когда один из чиновников управы, самый отъевшийся из них всех, с розовыми, как у поросёнка, щеками, заявил, что науа рано или поздно вымрут, Гриндо побелел от ярости. Ардана даже слышала, как он скрипнул зубами.

Девушка сжала его запястье – благо пассажиры, увлечённые спором, не обращали на телохранителей никакого внимания.

– Гриндо, держи себя в руках, – одними губами проговорила она, выразительно глядя брату в глаза.

Однако у того был вид человека, увидевшего объект кровной мести.

Спас ситуацию очередной надрывный гудок паровоза.

Маоро Нилфри нахмурился.

Что ещё стряслось?

Едва поезд остановился, Хорнс, не дожидаясь соответствующего распоряжения, побежал выяснять, в чём дело.

В вагоне воцарилась гробовая тишина. Все ждали, какие новости принесёт секретарь Нилфри.